Были в альбоме и мои ранние фото. Но больше всего карточек
Катерины. То она на фоне фонтана, то где-то на отдыхе у моря, и
очень много постановочных, студийных фотографий. Невольно мне
вспомнилось, что за два года моего попадания никто не соизволил
меня сфотографировать. Абыдно!
Встречать родителей в аэропорт мы не поехали, ждали их дома. С
утра я был переодет в наглаженные брючки, белую рубашку,
причёсан-прилизан и выглядел как образцово-показательный ребёнок.
Отец мой внешний вид оценил.
—Здорово, сын. Красавец! Большой совсем, — по-взрослому пожал он
мне ладонь. — Забыл меня, не узнал, Шурик?
—Здравствуйте, я узнал. Бабушка вчера фотографии показывала, —
честно ответил я, чем вызвал задорный смех мужчины, и продолжил
разглядывать его. Отец имел внешность «типичного руководителя».
Волосы зачёсаны назад, очки в широкой роговой оправе, среднего
роста, немолод. Мы с ним совсем не похожи, я в мать пошёл.
Катенька со мной особо не церемонилась. Чмокнула в щёку,
спросила как дела, как себя веду, как кушаю. Мой ответ её несильно
интересовал. Едва скинув туфли, она пробежалась по квартире.
Отметила, что всё хорошо, и принялась перетаскивать часть багажа в
спальню.
—Это не все наши вещи. Дима дипломатической почтой половину
отправил, — просветила она по ходу дела.
Отец какие-то коробки отнёс сразу в кабинет. На бабушкин вопрос
об обеде ответил положительно, и я поспешил на кухню помогать.
Обедать сели в столовой. Бабушка постаралась накрыть стол как на
праздник. Тарелки из сервиза, супница, серебряные приборы и
хрусталь. Взрослые выпили за встречу сухого вина и сосредоточились
на блюдах. После первого бабушка принесла бефстроганов с
картофельным гарниром и салатом. Я честно пытался есть это всё
культурно, но получалось не очень. Мой подбородок возвышался над
тарелкой сантиметров на десять. Обычно, когда меня сажали за стол,
подкладывали подушку на стул. Сейчас второпях позабыли об этом
предмете, и маман морщилась, наблюдая за мной.
—Манерами Саши придётся серьёзно заниматься, — заявила она.
Бабушка если и удивилась, то возражать не стала. Её больше
волновали гости, которых родители вознамерились пригласить уже в
ближайшую субботу.
Маман после обеда засела за телефон обзванивать своих знакомых.
На вопрос мужа, когда она сходит проведать отца, отмахнулась и
продолжила чирикать не то с Зиночкой, не то с Жанночкой. Мне же в
квартире стало как-то неуютно и грустно. Родители не спросили ни о
моих успехах, ни о том, как я вообще жил, чем увлекался. Бабушка
словно почувствовала моё настроение и, прижав к себе, погладила по
голове. Ночевать в квартире она не осталась и ушла к себе домой. И
почти сразу маман занялась моим воспитанием.