Пейрак бросил на нее загадочный взгляд. Он и сам задавался этим вопросом и отвечал на него, скорее всего, так же, как и она. Похоже, воины индейских племен ушли из своих деревень, чтобы собраться в месте, которое держалось в секрете, и оттуда начать войну… Но какую войну? И против кого?
Он сомневался, стоит ли высказывать свои подозрения вслух, и в конце концов счел за лучшее промолчать.
Сейчас им было покойно, и они были свободны от тревог. Многодневное путешествие по реке шло без помех. Возвращаясь к побережью океана и более обжитым местам, они испытывали юношеское нетерпение и восторг.
– Смотрите! – молвил Пейрак, махнув рукой. – Вот что означал барабанный бой. К нам гости!
На их глазах три каноэ обогнули мыс и вошли в бухту.
Судя по тому, откуда они показались, они поднимались по реке, а не плыли по течению, как бо́льшая часть суденышек и судов в это время года.
Сопровождаемый Анжеликой, Пейрак сделал несколько шагов к кромке воды, где набегающие на берег небольшие, увенчанные пеной волны оставляли на песке коричневый след. Он немного прищурился, вглядываясь в силуэты вновь прибывших.
Сидящие в каноэ индейцы явно собирались остановиться. Они подняли весла, с которых заструилась вода, и соскользнули в реку, чтобы вытащить свои суденышки на берег.
– Во всяком случае, это мужчины, а не женщины, – заметил Пейрак.
Вдруг, оборвав свою речь, он сжал запястье Анжелики.
С одного из каноэ в воду спрыгнул человек в черной сутане и, как и индейцы, направился к берегу.
– Иезуит, – тихо сказала Анжелика.
Ее охватил такой страх, что она готова была убежать и спрятаться в глубине леса.
Но граф, еще раз сжав ее запястье, остановил ее:
– Чем вас так испугал этот иезуит, любовь моя?
– Вы же знаете, какого мнения о нас отец д’Оржеваль. Он считает нас опасными захватчиками, если не приспешниками Сатаны.
– Поскольку он пришел как гость, сохраним спокойствие.
Тем временем человек в черном, или, как называли иезуитов индейцы, Черный Человек, вышел на берег и быстро зашагал вдоль кромки воды. Его тонкая длинная тень двигалась среди дрожащих изумрудных отражений деревьев с проворством, не вяжущимся со здешними местами, разморенными жарой и тонущими в дымке полного истомы вечера. Было видно, что это человек молодой, полный жизни и идущий прямо к цели, не обращая внимания на препятствия и даже отказываясь на них смотреть.