На следующий день Анжелика сидела в маленькой комнате фактории и торопливо шила для Роз-Анн платье из ярко-красного сукна. Бабушка и дедушка девочки будут рады увидеть свою внучку нарядно одетой, а не оборванной пленницей «этих мерзких французов».
Через открытое окно ей был виден переправляющийся через реку паром.
На пароме стояли три лошади, которых Мопертюи, траппер, состоящий на службе у Пейрака, привел вчера вечером с побережья. Здесь же были сын Мопертюи и Кантор.
Едва они причалили к острову, как Кантор бросился бежать к фактории со всех ног. Распахнув дверь, он выпалил:
– Отец просил передать, чтобы вы немедля отправлялись в Брансуик-Фолз. Он не может вас сопровождать и поручил мне быть у вас переводчиком. Мы встретимся с ним завтра, самое позднее послезавтра в устье Кеннебека, где уже курсирует наш корабль.
– Как досадно, – сказала Анжелика. – Я еще не дошила платье. Теперь я не успею сшить банты, чтобы украсить корсаж. А почему отец не может поехать с нами?
– Он должен встретиться на побережье с вождем то ли эчеминов, то ли микмаков, которого ему страшно хочет представить барон де Сен-Кастин. Когда имеешь дело с индейцами, нельзя упускать удобный случай, ведь они такие капризные. Так что отец решил отправиться на эту встречу немедля, а нам поручил отвезти малышку к ее родным. Проходя через лагерь, я уже захватил ваши вещи.
Анжелика помогла маленькой англичанке надеть свое новое красивое платье. Булавками она приколола к нему кружевной воротник и манжеты, которые старый Джошуа достал из какого-то тюка.
Она быстро надела шляпу и застегнула на талии кожаный пояс с закрепленными на нем пистолетами, с которыми она старалась не расставаться.
Лошади были уже оседланы, и Мопертюи с сыном держали их под уздцы. По привычке Анжелика проверила сбрую и удостоверилась, что Кантор взял кожаную сумку, которую она приготовила утром. Потом спросила мужчин, сколько у каждого из них пороха и пуль.