- А у меня с местной жратвы вот-вот язва опомнится.
- Ничего, зато бонус обещали изрядный.
Тема бонуса была для всех троих очень увлекательной, и
премиальные обсуждали долго и чуть ли не более темпераментно, чем
до того – баб. И только когда миновали шлагбаум лагеря и
остановились в своем расположении, вскользь помянули нелепый
разговор с доктором.
- И все - таки надо держать нос по ветру. Док неспроста отсюда
вылетел и – лучше быть живым параноиком, чем дохлым оптимистом –
негромко сказал седой.
Его коллеги по службе переглянулись – и согласно кивнули
головами.
Подтверждение сказанному получилось очень скорым, прямо по
поговорке – помяни черта – а он уже за спиной стоит. Когда
броневичок был совсем рядом с базой, только за гребень бархана
перевалить, чуткое ухо водителя поймало знакомые звуки даже за
шумом двигателя и кондиционера.
- Стрельба! Причем наши стволы! – резко повернувшись к коллегам,
сказал он.
- Принято – отозвался автоматчик, подхватив коротенькую М-4 с
ACOGом и быстро переместившись к дверце. Глянул выжидательно.
Пулеметчик тут же воткнул свой ручной пулемет в бортовой зажим и
неожиданно ловко для своей массивной комплекции метнулся к
крупнокалиберному агрегату, установленному в нелепой недобашенке на
крыше бронетранспортера.
- Готов! – послышался его приглушенный возглас после нескольких
секунд шуршания и тихого лязга.
Водитель попытался связаться с чекпойнтом. Недовольно
сморщился.
- Не отзываются! – сказал он автоматчику. Тот кивнул, быстро
проверил свое снаряжение и мягко вывалился наружу. После того, как
ему пришлось давным-давно, «еще в той, прошлой жизни» гореть в
«надежно бронированном и абсолютно защищенном» Хаммере веснушчатый
предпочитал во время огневого контакта быть вне тесного гробового
пространства техники. Он не любил вспоминать старое, но с тех пор
не верил никакой рекламе вообще, в принципе. Оно и понятно, слишком
большое разочарование получилось, когда оказалось, что броня даже
Абрамсов не держит удар советского еще старья. Чего говорить о
неудачном, большом и слабо бронированном джипе. Единственно, что
хоть немного утешало автоматчика, так это простой факт – из
четверых, бывших в стальном гробу на колесиках выжил только он,
трое приятелей так и остались сидеть горелыми вонючими мумиями в
раскаленном железе. А из рекламы армейских «Хаммеров» после того
конфликта тихо убрали хвастливую фразу «В наших машинах не погибло
ни одного человека!» Малая плата за обгоревшие руки и спину.