- Это перевертыши. Одежка чужая, не их – заметил первым
водитель. Для того чтобы поживиться чем-нибудь он даже из БТР
вылез, но тут была явная неудача. Даже оружие не удастся забрать –
явно новехонькие американские пушки и шмотки принадлежали местной
спецслужбе, а такое присвоить не получится, заберут как вещдоки,
хоть и дурацкое, но все-таки государство тут было. Если бы эти
ваххабиты не были в наряде СБ, тогда местных обрадовали бы десятком
изношенных донельзя калашниковых в самом безобразном состоянии,
забрав себе все, что поликвиднее. А так – разве что патроны
забрать, да и то – и маржа мала и опять же черт их знает, кого и
как они своими патронами постреляли.
Водитель плюнул в досаде и пнул валявшийся рядом труп. Тот
неожиданно застонал, открыл рот с окровавленными зубами.
- Этот теплый – негромко сказал водитель.
- Аллах акбар! – прохрипел раненый.
- Слышали уже – равнодушно ответил подошедший на шум пулеметчик.
Окинул лежащее в чернобликующей луже тело внимательным взглядом,
пожал плечами:
- Какой он теплый, сейчас загнется.
Что-что, а пара крупнокалиберных пуль в таз – куда как серьезное
ранение. Костяное крошево с фаршем. То, что осталось вокруг
здоровенных дыр. Странно, что этот дикарь еще был жив при том, что
ноги его лежали совершенно неестественно – параллельно, но так,
словно у него промежность была с десяток дюймов.
Раненый что-то прохрипел, но куда менее разборчиво.
- О чем это он? – безразлично спросил водитель.
- Не понял. То ли мы принесли Зло, то ли мы сами – Зло…- этот
павиан не местный, акцент у него адовый – ответил седой.
- Сам-то он – носитель добра – хмыкнул водитель.
Напарники посмеялись невесело, резня в здешних краях шла лютая,
причем в самом прямом смысле слова – хотя патронов вполне хватало,
местным нравилось именно резать друг друга ножиками, причем делая
это трудолюбиво и с выдумкой, куда там мексиканцам, тоже любившим
резьбу по мясу. А понять, кто кого и за что было достаточно
хлопотно, анархия тут царила полная. Двух недель не прошло, как у
самого расположения нашли пару голых трупов, а когда их стали,
прихватив веревкой за ноги к грузовику, оттаскивать подальше от
изгороди с голов сползли лица.
Тут такое практиковали – срезать еще с живого врага не то, что
скальп, а все, что на черепе есть мягкого, до голой розовой кости,
оставив при этом глаза в глазницах. А потом нахлобучить срезанное
обратно. Впрочем, наемники видывали такое и раньше – когда у них
была пара контрактов в Мексике. Тогда это удивляло, вид голого
черепа с глазами, теперь привыкли.