Совершенно не интересуясь моими вкусами, она принялась орудовать
рычагами кофе-машины. Та загудела, потом зашипела, выпустила, ещё
больше уподобляясь паровозу, струю пара, застучала, затарахтела, и
- смолкла.
По барной стойке скользнула громадная керамическая кружка с
шапкой белой пены.
- Капуччино, - объявила Антигона.
- Спасибо.
- Угадала?
- Да.
Я отхлебнул раскалённого, ароматного и необыкновенно сладкого
напитка и почувствовал себя счастливым.
- У меня талант. Всегда знаю, что кому подать... Так ты тоже
будешь у нас работать? - неожиданно спросила она.
Я опешил.
- Да... вроде как нет. Во всяком случае...
- Будешь, - уверенно качнула гарнитурой Антигона. - Иначе бы шеф
тебя не приволок.
- Да это случайно вышло, - я пожал плечами и сделал еще один
глоток. Терпкая волна блаженства пронзила до самых пяток. - Я шел,
на меня напали, а шеф...
- Можешь звать его Алекс.
- Алекс. Так вот, он меня спас. А потом притащил сюда. Я его не
просил.
- Ну, я же говорю: всё сходится, - Антигона дёрнула дверцу
холодильника, достала большую бутыль с чем-то оранжево-желтым и
поставила на стойку. - Апельсиновый сок, натуральный, - объявила
она. - Будешь?
- Спасибо. Но лучше ещё кофе.
- Да ты не стесняйся, - она вновь повернулась к кофе-машине. - У
шефа чутьё на людей. Если он тебя притащил - значит, почувствовал.
Что ты свой. То есть, наш.
- Почувствовал?
- Ну... - она поставила передо мной ещё одну кружку. - Интуиция
у него такая. Чуйка. Он всегда оказывается в нужном месте в нужное
время и... в общем, находит людей. Меня вот нашел...
Помолчали. Когда вторая кружка кофе подошла к концу, я ощутил
острую тоску: нужно прощаться. Идти в каморку, надевать просохшие
ботинки, куртку со сломанным замком, брать рюкзак, благодарить за
гостеприимство и уходить. Куда?
- Ну... - допив последние капли, я поставил кружку на стойку. -
Спасибо за всё...
- Антигона! - в кухню заглянула синеволосая девушка.
- Это Афина, - шепнула мне Антигона, будто открывала страшную
тайну.
- Вот ты где! Там группа иранцев. У них Александровка, Зимний и
Эрмитаж. Шефа нет, а больше с ними никто разговаривать не может.
Кричат: ишпейде, ишпейде... Хрен его знает, что это значит.
- Это не иранцы, - неожиданно для себя сказал я. Афина
посмотрела на меня так, словно только что заметила. - Они албанцы.
И'шпейт'е - на албанском значит "быстро".