-землистого оттенка, но добротный и крепкий,
самоеонодля холодных, весенних ночей. В
довесок широкий ремень и пилотка без звездочки. Пилотка, пожалуй,
лишняя, слишком неудобная штука в лесу, потерять проще
простого.Лучше привычная
кепка.Вещи пришлись
неожиданно впору, словно в собственный шкаф
залез.
– Вы волшебник, Аркадий Степанович! –
восхитился Зотов, – Все как на меня шито, тютелька в
тютельку.
– Глаз у меня наметанный,
– откликнулсяАверини вышел, держа в руках хромовые сапоги. –
Ого, а вы изменились. Были на чиновника похожи, а теперь вид
боевой. Я редко когда ошибаюсь, с восемнадцатого года по
хозяйственной части, солдатиков одел на пару дивизий. Меня сам
Тухачевский благодарил! – и примолк, поняв, что сболтнул лишнее,
упомянув опального маршала. – Сапожки вот
примерьте,пожалуйста.
Зотов уселся, привычным движением намотал
портянки, встал и щегольски притопнул каблуком.
– Два ноль в вашу пользу,Аркадий Степаныч! Я уж тогда вконец обнаглею,
позволите? Можно пилотку заменить на другой головной
убор? Ивдруг кобуру какую найдете, самую
завалящую, под ТТ?
–Секунду, –Аверинисчез в недрах склада.
Вернулся и протянулсеруюшерстяную кепку в мелкую полоску и потертую
кобуру мягкой коричневой кожи, с отсеком под запасной магазин.
Действительно золотой интендант, все-то
у него под рукой.
– Свою одежду оставьте, подлатаю, да и
постирать нужно.
– Я ваш должник, Аркадий
Степанович, – перед уходом поблагодарил Зотов.
– Сочтемся после войны, – слабо
улыбнулсяАверин.
Снаружи ждали хмурые, опухшие разведчики и
бородатый партизан с недобрым взглядом, вчера доивший
корову.
– Доброго утречка, – поздоровался бородач,
всем видом показывая, что утречко ничерта не доброе,и
виноват в этом именно Зотов. С видуподпятьдесятиз-за
неухоженной, черной с проседью бородищи, толком не разберешь, нос
крупный, щеки рябые, глаза скрытые под густыми бровями, зыркали
нагло и воровато. На плече мосинский карабин, за поясом пара
гранат-колотушек, на патлатой голове лихо
заломленный драный треух.
– Здрасьте, а корова где? – удивился Зотов,
предпочитая таких ухарцев сразу ставить на
место.
–
Развелись, – буркнул мужик, – Не сошлися, значится, характерами.
Меня маршал наш проводником к вам прислал. Грит не сидится этим
охломонам на жопах. Кличут меня Степан Мирон