Какой
отсюда следует вывод?
Авария.
Я нахожусь
в автобусе, попавшем в аварию.
Транспортные средства, попавшие в аварию, имеет
обыкновение загораться.
Наверное,
мне следует послушаться незнакомого мне гражданина в белой рубашке
и покинуть аварийное транспортное средство, чтобы сохранить свое
здоровье, а, в случае наиболее негативного исхода – и
жизнь.
Совершенно
логичный вывод.
В этом
логичном выводе все равно было что-то неправильное, но я решил
отложить выяснение того, что именно, для более подходящих
обстоятельств.
Поднявшись
на ноги, для чего пришлось хитрым образом изогнуться, чтобы
протиснуться в щель между сиденьями, я мысленно проклял
конструкторов «икарусов» - как будто нельзя было сделать
межсиденное пространство пошире…
«Икарус»?
Сто лет их не видал. А этот, смотри-ка, как новенький.
- Пойдемте
быстрее, - поторопил меня незнакомец и шагнул к лобовому стек… а,
нет, к тому месту, где раньше было лобовое стекло. Сейчас там
блестели россыпью бриллиантов осколки триплекса.
Накинув на
голову фуражку, я шагнул вперед… Оглянулся, быстро зафиксировав
взглядом интерьер салона. Кремовые шторки, ворсистые синие сиденья,
между которым видны брошенные пассажирами сумки, куртки,
одеяла…
Одеяло?
Синее,
шерстяное, оно сливалось с сиденьями, между которыми лежало, так,
что его трудно было заметить. Но я заметил. Было в этом одеяле
что-то неправильное, как-то неправильно располагалась на нем
складка, как будто…
Как
будто…
Преодолевая
головную боль, непрекращающийся звон в ушах и тошноту, я
развернулся и шагнул внутрь салона. Под ногой лопнуло
стекло.
- Товарищ
поручик! – взвыл незнакомец, уже успевший выбраться наружу и теперь
заглядывающий внутрь автобуса.
Голова
закружилась, меня повело в бок, но я все же добрался до загадочного
одеяла, наклонился – боль ахнула меня так, что я чуть не упал – и
сдвинул его в сторону.
Точно.
Из-под него
торчала нога. В беленькой туфельке.
Девочка.
Без сознания.
Охнув, я
приподнял девчонку – хорошо тебя родители кормили, однако… - и
зашагал к светящемуся выходу, хрустя раздавленными
стеклами.
***
Наверное,
мой выход был эпичен: твердой походкой – только бы не стошнить,
только бы не стошнить… - со спасенной девушкой на руках…
Жаль, что,
как это всегда и бывает, свидетелей этому не было. Так всегда: как
совершаешь что-то героическое – так никого, а кто и был,
отвернулся, а как в лужу шлепнешься – так целая толпа вокруг и все
с телефонами, даже посреди глухого леса.