Вывалив все с ходу, Швецов вновь
умолкает, даже смутившись странного вопроса. У настоятеля и так
хлопот полно, а он к нему со своими ночными кошмарами... Но
священник, поплямкав губами и подумав, приглашает подполковника
сесть на скамейку.
- Вам бы юноша в духовной профессуре
заседать, а не шашкой размахивать, - совершенно серьезно
воспринимает слова командира священник. - Вопрос единожды
поднимался неким Отрепьевым, пол тысячелетия назад. Человек этот
осмелился оспорить Божье происхождение магии, говорил сила
колдовская от мира совсем другого, темного исходит.
- И?
Отец Димитрий только крякает, выдавая
смешок.
- Да ничего. Сожгли его, - он тот час
поднимает руки. - Церковь сейчас ошибки прошлого признает. Я лучше
покажу вам.
Иерей, поднеся ладони к губам и
прикрыв глаза, что-то шепчет. Свет сперва дергается и затем плавно
загорается.
- Это паникадило подарил мне мой
духовный отец, - священник поднимает взгляд к потолку, на
роскошную многоярусную люстру. - Оно старое, больше сотни лет и
прихожане очень любят его. Маленькое, но чудо. Однако магия в
кристаллах умирает, они почти не дает света. Я не молодею, моим
глазам тяжело, вот и думаю заменить волшебное на ламповое.
Священник дает Швецову все
обдумать.
- Мы живем в закат магии, ты ищешь
ответы не в том месте, - продолжает отец Димитрий, - так что
отбрось эти сомнения.
Он берет со стола распятье и чинно
осеняет притихшего подполковника.
- Иди с Богом, Алексей.
Готская
Республика. Стэнтон-сити. Отделение службы
безопасности.
6 июня 1853 г. 8 - 00. (15 дней
до часа Х)
Деревянный пол с потрескавшейся
выцветшей краской под ногами, оббитые металлом стены без единого
окна. И длинная дорога в несколько сот метров, последняя
возможность подумать о прожитых годах и быть может вспомнить слова
молитвы. Вот так все и происходит. Майкл неоднократно слышал
истории о приведении приговора в исполнении. Люди умирают в таких
вот коридорах, конвоируемые на прогулку или завтрак и ничего не
подозревая. Подло. Раньше палачам хватало храбрости опускать топор
публично, пусть через маску, но встречаясь глазами с
жертвой.
"Лучше бы я и правда умер в том
проклятом поселке", - думает капитан, бредя по безлюдному
коридору.
Умирать в таком паршивом месте не
хочется. Страха нет, нельзя боятся до бесконечности, но осознание
бесполезности происходящего давит куда сильнее смерти.