Та-ак… что тут у нас?
Презирая тепло от батареи, на каменному полу
расползалась кривая дорожка инея. Я провела по ней кончиками
пальцев. Нечто огромное и ужасное давило своей потусторонней
энергией, постепенно проникая в наш мир. Знакомый холод обжег
подушечки, промчался по руке вверх и вгрызся в
позвоночник.
Что бы это ни было, оно проснулось и идет
сюда…
Тьма, что ж так не вовремя-то?!
Мы
же совершенно не готовы к схватке!
–
Дуглас, живо сюда, – крикнула, уже поднимаясь и покрепче сжимая
рукоять поварешки…
Намного позже, когда мы находились в моем
доме и усталый глава департамента магической безопасности попросил
рассказать, с чего начался весь этот сыр-бор с Ковчегом и тварями,
я вздохнула и покаялась:
–
Понимаешь, от скуки я приколдовывала…
Сатурналия Болд,
Смарагд
От
скуки я приколдовывала.
Правильные домохозяйки закатывают соленья на
годик-другой вперед. Терпеливые мамочки учат с чадами уроки. Умные
жены десертной ложечкой выедают мозг любимому супругу.
Ну
а я вытаскиваю из шкафа метлу и шляпу, кутаюсь в поношенный плащ и
отправляюсь причинять добро.
Рецидивы случались исключительно в те
моменты, когда Арго (мой напарник, наставник и ехидна пернатая)
отправлялся на птичью тусовку в соседний лес.
Вот как сегодня, к примеру.
Я
весь вечер безуспешно билась над идеей новой пентаграммы для вызова
Азры, когда в спальню ворвался мой плащ.
Панически вскидывая вытертыми от длительной
носки полами, плащик принялся кружить по комнате, отчаянно
жестикулируя.
–Погоди-погоди... Мыло? Мылить?
Намылить веревку! Нет? Ладно, показывай дальше... Опять мыло? Душ?
В душе закончилось мыло?!
Плащ вскинул полы к потолку, беззвучно моля
богов даровать ему терпение, а после бросил игру в пантомиму и
ткнул в сторону коридора. Мол, иди-ка ты, хозяйка, и сама
глянь.
Заинтригованная, я крадучись спустилась на
первый этаж и поняла суть зашифрованного послания: Арго куда-то
намылился.
–
Та-ра-ри… Ту-ру-ру… – напевал ворон, вертясь перед
зеркалом.
Птичка вымахала до размеров средней собаки и
отъелась на дармовых харчах настолько, что далеко не маленькую и
совсем уж не хрупкую меня сгибало от тяжести всякий раз, когда Арго
делал попытки приземлиться на девичье плечико в полной боевой
броне.
Черные перья птицы отливали сине-фиолетовым.
Такой цвет давал преимущество как в безумно холодном, так и в
жарком климатах, ведь, как известно, темный впитывает солнечную
энергию, уменьшая разницу температуры между телом и перьевым
покровом. А еще крайне успешно скрывает птицу в
сумерках.