«Неужели кто-то кроме него осмелился
работать сегодня?» - подумал грабитель. А, может быть, им тоже
пришла в голову идея совершить налёт тогда, когда его никто не
ожидает, и сорвать большой куш?
Взгляд преступника опустился на мешок
с монетами и поверхность стола, на которой тот лежал.
«Весёлый аббат» был приличным
заведением, но, как и в других тавернах, чем дальше от выхода стол,
тем он неказистее. Вот и тот, за который уселся грабитель, был
истёрт тысячами рук, тёмен от капель жира, впитавшихся в
поверхность и обгрызен. Нет, правда, обгрызен! Словно кто-то зубами
обглодал край деревянной столешницы.
Бам! Наконец-то перед Метелью
поставили кружку пенного, а рядом тарелочку, с сушёной рыбкой в
медовом соусе, которую он просто обожал. Похрустывая мягкими
косточками, преступник наслаждался схваткой солёного и сладкого у
себя во рту.
Немного удивившись отсутствию
симпатичных кельнерш (раньше-то грудастые прелестницы перелетали от
столика к столику), Метель проводил взглядом широкую спину хозяина,
остановившегося возле странной компании.
А ребята-то интересные. Грабитель
расслабил ремень на талии, положив пистолет на стол рядом с
арбалетом. За главаря у них явно вон тот мрачный зеленоглазый тип в
дедовской треуголке. Почему Мрачный Метель не мог сказать, но был в
этом уверен на все сто. Властные, спокойные движения, скуластое,
каменное лицо, а уж улыбающимся он и вовсе того не представлял.
Чем-то этот тип немного напоминал грабителю его папашу, тот тоже
был небольшим любителем тянуть губы в стороны.
Перемалывая челюстями рыбку, Метель
вспомнил тот день, когда нашли останки его родителя в лесу.
Возвращался поздно домой, вот и порвали их вместе с лошадкой серые.
Нет, он не плакал. Папаша часто его поколачивал, да и титула «отец
года» ему было не видать. Но всё же…
Именно тогда жизнь будущего
преступника изменилась. Дом и землю продали за долги, а так как
мамаша давно не объявлялась в их краях, его отправили в приют.
«Тихая гавань» была отличным
местечком - серая крыша, влажный потолок и запах гнили в спальнях.
«Вы мусор! Мусор, который должен знать своё место!» - любил
повторять их директор гер Бокхеркам по прозвищу Жаба. С утра до
вечера воспитанников хлестали розгами по спине и пяткам, вколачивая
дисциплину и правила хорошего поведения. Не помогло.