Контрабандист закончил есть и сыто
рыгнув оттолкнул глиняную миску от себя. Бросив на стол горсть
мелких монеток, он вышел из-под навеса закусочной под названием
«Слепой краб» и направился вглубь Серого квартала. Кому-то название
казалось забавным, а кому-то говорящим. Два ряда неказистых
столиков под навесом из пропитанной смолой парусины, были нечто
вроде прихожей для знающих людей, которую преступники называли
парилкой. Тот кому надо, смотрел на посетителей заказавших нехитрую
снедь, делал выводы и решал пустить ли человечка дальше. А может
быть даже сразу вынести ему приговор. Бывало и такое.
Рассада всё это время, наблюдавший за
объектом из окна табачной лавки на другой стороне улицы, двинулся
следом ленивой, расхлябанной походкой. На груди стража болтался
грязно-жёлтый шарф, цвет которого можно было принять одновременно и
за жёлтый, и за оранжевый, что делало его в глазах прохожих сразу
членом двух местных банд. На глаза стража был надвинут измятый
бикорн, а на плечи наброшен застиранный синий аби - узкий однобортный кафтан, короткий спереди, с
длинными полами сзади какие в городе носили многие.
Рыжий слонялся между лотков,
заглядывал в лавки, пялился на проезжающие повозки и свистел вслед
местным барышням, идущим по своим делам, в общем тянул время до
назначенной встречи место которой и должен был установить Курт. Но
сначала будет провожатый – билет.
Находясь на максимальном расстоянии
от объекта, так что тот даже и не заподозрил ничего, Рассада думал
о том, что работа с Эмилем Бюловым скорее сведёт его в могилу, чем
сделает известным и поднимет по карьерной лестнице. И всё же раз за
разом он мысленно возвращался к тому рейду в Геенну. Причина ему
была известна – Лис, а именно так прозвали северянина был
настоящим. Таким который не гнётся, не ломается и плевал на всех
вокруг. Многие в «Мягких лапах» уважали Бюлова понимая, что ему уже
давно пора занимать кабинет покомфортабельней. Тот же Гобкинс,
например, и мизинца его не стоил.
На пару мгновений контрабандист
остановился у витрины, будто причёсывая свои огненно-рыжие локоны
(на самом деле проверяя есть ли за ним хвост), а затем двинулся
дальше. Курта такой ерундой было не смутить. Он всегда вёл своих
подопечных бережно. Чтобы не ранить их тонкую психику. До поры до
времени, конечно.