- Даша! Господи! Ну где, у каких староверов ты выросла? Татуировки и судимость в наше время вообще не взаимосвязаны!
- Правда? - мне даже дышать стало легче, хотя верилось еще не до конца.
- Клянусь, - кивнула Лена. - Это способ самовыражения у молодежи. Я бы даже сказала, новое направление искусства. Смотри, даже я в детстве баловалась.
Она неловко развернулась на кровати и приподняла волосы. На тыльной стороне шеи у нее красовался аккуратный и, я бы даже сказала, деликатный рисунок какого-то сухоцвета.
- Ну как? Не страшно?
- Нет! Красиво. И у Руслана Юрьевича тоже красиво, просто бабушка говорила, что только зеки рисуют на своем теле.
- Дашенька, котик мой, - Лена заерзала, поудобнее усаживаясь на кровати, подоткнув под спину подушки, - Кажется, этот момент настал. Давно пора. Расскажи-ка мне, красавица, про свою жизнь. И особенно про бабушку. А то мне вот искренне интересно, как в тебе уживается мастерское камуфлирование чипсов и татуированные зеки. Давай, давай, про маму, папу, бабушку, дедушку, про собачку тоже можно.
- Сейчас у меня вообще никого нет. Вообще. - быстро призналась я, но вдруг поняла, что мне действительно хочется поделиться. - Мама с папой погибли, разбились на машине, когда мне было 4 года. Я их и не помню совсем. Только по фотографиям и рассказам бабушки. Дедушка умер пять лет назад, а бабушка недавно. Выдала меня замуж, завершила свою миссию на этой Земле и ушла…
Воспоминания накатили огромной волной. Я вдруг почувствовала себя такой маленькой в этом огромном мире, такой одинокой. У меня не было никого. Одна-одинешенька. Кажется, у меня даже слезы на глазах навернулись. Но эта милая беременная женщина погладила меня по руке и подсунула в эту же руку бутерброд с колбасой. Я откусила, и сразу полегчало.
- И нет, конечно, нет, бабушка и дедушка вовсе не староверы! Просто люди старых, настоящих ценностей. Мы жили в маленьком закрытом городе. Такие раньше назывались Почтовыми ящиками. Там до сих пор строгая пропускная система. Дедушка был военным конструктором. Очень знаменитым в узких кругах. Когда мы смотрели парад на Красной площади, бабушка всегда гордо объявляла, что половина техники создана гениальным умом деда. Она его боготворила всю жизнь. А он называл ее «мой надежный тыл». Она этим очень гордилась и поэтому и меня воспитывала как идеальную жену и невестку.