- Но я прибыл и что же я вижу?
- Что? – удивился я, вернувшись с
небес на землю.
А Ростислав указал рукой на наш
коротенький причал и сказал:
- Вижу, что вы совершенно не слушаете
того, о чём я вам толкую! Ну, сколько можно говорить, что у вас
самый неудобный причал из всех мест, где я побывал!?
- Прости, Ростислав, – я
почувствовал, как от стыда горят мои уши. - Сегодня же
исправимся!
Я отправил гостя ужинать, приставив к
нему Светозара и Павла, а сам пошёл к Ваське. Следовало срочно
исправлять ситуацию с причалом, особенно с учётом того, сколько
разгрузок и погрузок нам предстояло с утра: выгрузить
продовольствие из старой лодки, загрузить обе лодки нашими
пиломатериалами.
Васька почесал подбородок и
сказал:
- Не переживай! С причалом до утра мы
всё решим.
Во время стандартных (в случае с
лодочником) посиделок мы были сильно озадачены очередными
тревожными новостями. Ростислав снова описывал слухи о дерзких
вражеских вылазках, которые ввергли герцогство в жуткие убытки.
Восточные степняки из торгового партнёра превратились в опасного и
злого врага, от которого страдали поля, заставы и посёлки, что
стояли на Кристальной реке.
Нападения теперь случались как в
Междуречье, так и в Кварте. И если в Кварте набеги были привычным
делом, которое заставляло королевскую конницу во главе с графом
Рэгнволдом, носиться по всему югу в попытках отловить дерзких
кочевников, то в Междуречье дело обстояло совершенно иначе.
Тут, в отличие от Кварта, изначально
не было такого большого количества своей конницы. Герцог больше
полагался на естественную водную преграду между степью и
Междуречьем, поэтому для обороны использовались лишь заставы у
мостов и переправ.
- А в последнее время враги совсем
обнаглели! – говорил Ростислав. – Сейчас набеги происходят всё
дальше от Кристальной реки. Степняки обходят укреплённые заставы
стороной. Ходят слухи об особом отряде кочевников. Руководит им
степняк, которому люди дали особое прозвище.
- Зверь! – воскликнул Светозар и тут
же помрачнел.
Я заметил, как Всеволод тоже
напрягся.
- Да, он самый! Говорят, людская
ненависть к нему велика! – закивал Ростислав, не понимая, что одно
упоминание об этом человеке причиняет Светозару серьёзные
страдания.
Я вспомнил, что многие из тех, кто
пришёл со мной в Игву из Каменецкого лагеря для беженцев,
рассказывали о жестоком кочевнике с розовой родинкой над бровью. А
Лодочник тем временем продолжал свой рассказ: