Капитан корабля мрачно сказал:
– Ну хорошо, вот тебе планета. Средних размеров, кислородная, достаточно удаленная от звезды, чтобы не поджариться, но и не настолько, чтобы замерзнуть. Называется Драгоценность.
Главный координатор-исследователь наконец-то опустил глаза вниз, на крышку стола, слегка побарабанил по ней пальцами и осторожно спросил:
– Значит, ты самоустраняешься?
Капитан усмехнулся.
– Разве это возможно? В отставку я не подавал и по-прежнему командую своим кораблем. Мне – корабль, тебе – исследования. У тебя есть полная свобода действий, конечно, если они не будут угрожать безопасности экипажа. В этом случае мне придется вмешаться. Но только в этом случае, не ранее.
– Как положено… Понятно… Ты не веришь в успех наших поисков?
Вот этот вопрос капитану не понравился:
– Мое личное дело.
Немного помолчав, координатор-исследователь сказал:
– Да, ты прав. Это твое личное дело.
Капитан развел руками.
– Не взыщи…
– И несмотря на это, согласие на исследование планеты ты все-таки даешь?
– Да.
– Обычная процедура?
Капитан еще раз прикрыл глаза. Искушение было слишком велико… Ну нет, пусть даже это и не имеет никакого смысла, от обычного порядка отступать не стоит. И значит…
– Она самая, – сказал капитан, – Все, как положено, по уставу.
Пространство походило на шкуру черной пантеры, а звезды – на дырки, оставленные в ней картечью неумелых охотников. Рыбки-пустынницы, резвившиеся на фоне ближайшей туманности, казались ожившими акварельными рисунками.
Трабас-потрясатель основ любовался танцем рыбок до тех пор, пока их радужная расцветка не стала блекнуть. Как только это произошло, он решил, что настала пора вспомнить и о других развлечениях. Например, о приколах.
Приколы. Он буквально не мог без них существовать, они были нужны ему, как мельчайшая, рассеянная в пространстве, пригодная для дыхания пыль. За все двадцать восемь тысяч циклов его жизни он не упустил ни одной возможности для смачного, качественного, стимулирующего к дальнейшему существованию прикола.
Разве не истинным шедевром был устроенный им на планете квазипрыгунов большой, воскресный всеобщий изврат, закончившийся битьем древних рубиновых зеркал? Кто осмелится утверждать, будто сооруженная им в созвездии Трех Покинутых Дев тысячекилометровая картина под названием “Восход надежды” не является шедевром? Еще каким! На экипажи сто двадцати трех кораблей, рискнувших ей полюбоваться и в полном составе окрасившихся в сочный зеленый цвет, она произвела действительно незабываемое впечатление. А если вспомнить о долине загадочных существ на Загрибе 7, насмерть влюбляющихся в любого, пожелавшего на них поглазеть? И кто может забыть о расположенном рядом с туманностью Вопросительного Знака бар, каждый посетитель которого до сих пор получает в виде подарка “амулет счастья”, обладающий дополнительным свойством наводнять сны владельца рекламой поджаристых булочек из свежего асфальта? В общем, если учесть еще сотни и тысячи других, не менее лихих приколов, то становится ясно, что титул “потрясателя основ” заработан Тра-басом самым честным образом. Не подкопаешься.