Марвин тяжело вздохнул и покачал головой.
— Ты вроде как прежний, и взгляд, и голос, и все остальное, —
сказал он. — Но эти вопросы, Кранц... Я теряюсь, ты как будто
другой человек. Как можно забыть, что гоблины наши злейшие
враги?
— Ладно, Марвин, — сказал я успокаивающим тоном. Наверное для
него это действительно слишком. — Давай поговорим об этом по
дороге. Надо собираться. Где черти носят Риццо и Лима?
Марвин вскочил, пошел в дом и задул светильник. Принес все мои
вещи.
Стук копыт мы услышали одновременно и повернули головы. Одинокий
всадник во весь опор скакал в нашу сторону, не разбирая дороги.
— Это Лим, — сказал Марвин. — Что-то случилось.
Он отвязал лошадь и помог мне сесть в седло. Я надел боевые
перчатки, прикрепил щит, лук и колчан, вертикально вставил в
специальный паз копье. Марвин быстро затушил костер и собрал свои
вещи.
К нему подскакал Лим и резко остановившись, хрипло выдохнул:
— Тоширунги. Их много. Риццо убит, я сумел оторваться.
Потом он посмотрел на меня, сделал приветственный жест открытой
ладонью и хотел сказать еще что-то, но повалился лицом вперед на
шею лошади. В его спине торчали две стрелы.
Марвин положил мертвое тело десятника на бок на мерзлую землю.
Снял с него шлем и провел по лицу ладонью, закрывая глаза. Забрал
пояс с мечом и вместе со шлемом закинул в торбу. Вскочил на своего
мерина и взял поводья лошади Лима.
— Надо уходить, Кранц, — сказал он. — Как можно быстрее.
Мы рысью поскакали к склону небольшого холма. Укрывшись в тени
деревьев, на ходу оглянулись назад. Примерно тридцать всадников
появились из леса с другой стороны долины. Раскинувшись цепью, они
быстро приближались к скиту.
Пустив лошадей галопом, мы обогнули холм и помчались в сторону
высокой горной цепи. В прошлой жизни я никогда не ездил верхом, и
тем более не скакал во весь опор на быстроногой породистой лошади
по ночной равнине. Лошадь подо мной, казалось, летит, почти не
касаясь земли. Я держался одной рукой за поводья, а другой — за
коротко стриженную густую гриву, наклонившись и прижавшись к ее
шее.
Я не разбираюсь в лошадях совершенно, но уже понял, что местные
скакуны какие-то другие. Они были больше и сильнее, и мне
показалось, что гораздо умнее. По крайней мере, я своей лошадью
почти никак не управлял. Она косила на меня красивым глазом, как бы
спрашивая «Ну как? Тебе нравится наш полет?»