— Три точки, три тире, три точки... —
пробормотала я, глядя в предрассветную осеннюю муть. Не люблю
ноябрь, всё серое, голое, мрачное. — С.О.С. Спасите наши
души...
И лишь в этот момент осознала, что
именно произнесла. Азбукой Морзе я не владела, ни одно иное
сообщение никогда в жизни бы не разгадала, но сигнал бедствия «SOS»
был настолько распространенным в кинематографе, музыке и книгах,
что значения этого сочетания точек и тире не знал только совсем уж
глупый, невнимательный и склеротичный человек.
И, похоже, я как раз такой глупый и
склеротичный человек. Меня оправдывает лишь то, что послание
застало врасплох, разбудив внезапно, и голова не соображала. Но от
кого? Номер отправителя мне совершенно точно неизвестен.
Осознав всё, я взъерошила и без того
спутанные и лохматые волосы и поспешила обратно в комнату. Перевела
телефон в режим нормального приема, вновь вошла в полученное
сообщение, чтобы убедиться, что у меня не галлюцинации и я вижу
именно то, что вижу.
— С.О.С, — мрачно прочитала я и
перевела с морзянки на русский: — Спасите наши души. Всё-таки я не
брежу.
После этого тяжело вздохнула и
выбрала функцию «позвонить».
Гудок. Второй. Третий... Я собралась
уже сбросить звонок, как вдруг мне ответил усталый и слегка
охрипший женский голос:
— Да?
— Что случилось? — сразу перешла я к
сути. — Слушаю.
Наверное, следовало сначала спросить,
с кем я вообще говорю. Но я почему-то сказала то, что сказала.
— А... — явно растерялась моя
собеседница. — А вы кто?
— А вы — кто?
— Ирина.
— А я Агата. Говорите, Ирина, я
слушаю.
Потрясающий в своей абсурдности
разговор в начале пятого утра.
— У меня муж умер... — внезапно
всхлипнула женщина. — Вчера. Сердце и... А я совсем одна осталась.
И мне незачем жить, ведь Серёжи больше нет.
— Э-э... — выдала я
многозначительно.
Ну никак не ожидала, что мне вот так
возьмут и правда сообщат что-то ужасное. Тем более что никакой
Ирины я знать не знаю. Точнее, Ирины в знакомых у меня имеются, и
не одна, но молодые и незамужние. А этой женщине уже явно не
двадцать лет.
— Совсем незачем? — чувствуя себя
круглой дурой, спросила я.
— Совсем, — вновь всхлипнув,
подтвердила вдова неведомого мне Серёжи.
Мы помолчали. Она негромко плакала в
телефонную трубку, я думала о том, как меня угораздило попасть в
такую неловкую ситуацию. Ирине я сочувствовала, но не очень
понимала, при чем тут я и что нужно говорить. Я ведь не психолог,
не служба поддержки, и мы даже не знакомы.