Исходя из недомолвок разработчиков в многочисленных интервью
становилось понятно, что искины генерируют не только классы, но и
их скиллы, исходя из показателей силы, выносливости, интеллекта,
воображения, характера игрока. Но прямого вмешательства в игру даже
при рождении чего-то экстраординарного админы не делали, и лишь в
исключительных случаях в игру вступали гейммастера – специальный
штат людей, набранных из таких вот монстров администрацией игры,
добровольно давших согласие на помощь проекту и, к слову,
получавших за это неплохую зарплату. Админы приняли позу богов: «Мы
дали вам мир, дали силу и возможность найти ещё большую мощь. Ищите
её и развивайте».
Вот он, миг нашей долгожданной встречи! В золотых лучах рассвета
встретились два одиночества – я и КамАЗ. Правду говорят, что два
идиота на дороге – это сто процентов ДТП. Нет-нет, что вы, как раз
в этом конкретном случае виноват был совсем не я. Впереди идущая
легковушка решила, что в такой хороший день надо бы свернуть
направо, одновременно с уже сворачивающей направо маршруткой, заняв
и полосу поворота, и полосу движения по центру. Пропускавший их
КамАЗ, видимо, обиделся такому неспортивному поведению или же
самому факту, что он вообще кого-то пропускает, и, бодро дав газу,
попёр вперёд.
С утра на душе было неспокойно, и поэтому дорожная несуразица
воспринялась как ожидаемый факт, что позволило не занервничать и
бодро разминуться с ним. С ним… но не с кюветом, в который я с
лыбой во все тридцать два зуба от осознания того, что увернулся от
КамАЗа, полетел. В нашей стране у студентов есть примета не стричь
ногти перед экзаменом – к удаче. Видимо, у властей есть примета не
ремонтировать дороги… на удачу, а чтобы удача была полной, то такие
вещи, как ограждения, вообще трогать низзя.
Поэтому я с меткостью ворошиловского стрелка попал в дырку меж
отбойниками и полетел вниз на набережную. Купание было освежающим,
если не считать факта, что перед приводнением я пролетел – голова –
рука – нога – туловище – по куче камней и щебня, застилавшей весь
спуск. Выбравшись на берег, чистый и искупанный, я со спокойной
душой отрубился.
Проснулся в больнице, как рассказал доктор, с кучей весьма
сложных переломов и таким количеством раздробленных костей, что
если бы у врача не было дочки, с которой он дома поднаторел в
собирании пазлов, то «ту мозаику монастырской розы, на которую ты
рассыпался, я б и за неделю не собрал». О том, как я вообще смог
выбраться, он до сих пор пишет докторскую «О величине человеческого
желания пожить дольше…».