Нарезав круги по городу, отстояв торжественный молебен в
Успенском соборе, мы отправились в перестроенный за лето Свирский
дворец. Авдий постарался на славу, бывшую деревянную резиденцию
Изяслава Мстиславича я не узнавал, теперь здесь господствовали
кирпич и черепица. В Свирском дворце мы с Параскевой и зажили, хотя
моему сердцу милее был Ильинский детинец. Но вряд ли княгиня сможет
нормально жить среди стука молотов и дыма труб, работающих
круглосуточно на «СМЗ», и днём и ночью. А вообще я решил как–нибудь
устроить экскурсию по «СМЗ» своей молодой жене, должна же
смоленская княгиня знать, чем живёт и дышит её законный венчанный
супруг.
В облицованном кирпичом княжеском тереме резко прибавилось
дворни, многочисленная челядь княгини плотно оккупировала
выделенные Параскеве комнаты.
Думцы, многочисленные бояре–компаньоны, чиновники и прочие
просители стали слетаться в мою резиденцию целыми стаями, словно
перелётные птицы. Бояре на совете теперь и пикнуть не смеют, сидят
молча и трепетно заглядывают в мой рот. К старым знакомым
добавилось много новых людей, преданно поедающие меня глазами и
спешащие исполнить любое порученное им дело. А дел хватало на всех!
За время моих недавних «странствий» было написано много новых
законов и указов, а также немало дополнений к уже существующим. Вот
теперь–то их и предстояло, во–первых обнародовать, а самое главное
реализовать на практике.
Младшая дружина была реформировано ещё в мае. Конные «гридни»,
«отроки», «детские» успешно переквалифицировались в ратьеров,
телохранителей, а также усилили командный состав в пехотных
подразделениях.
Ратьеры из княжеского терема были переселены в места дислокации
учебных казарм, где тренировались пехотные новобранцы. Больше сотни
ратьеров, отрядами по десять человек были направлены в новые
формирующиеся полки.
Материально–правовое положение ратьеров существенно улучшилось.
Каждый из них был поставлен на особое пожизненное довольствие,
включающее в себя ежеквартальные выплаты в натуральном (продукты
питания, непродовольственные товары) и денежном выражении. В случае
военного похода ратьеры могли также рассчитывать на часть трофеев
добытых в бою у неприятеля. Ратьеры не были на постоянной основе
приписаны к казармам. Они имели право на земельные участки, дома в
городе, а также могли в свободное от службы время заниматься
торгово–хозяйственной деятельностью (тренировки проводились
вахтовым методом, длительность их зависела от времени года и
приказа главнокомандующего). Ратьеры у меня превращались, по своему
статусу, в некий аналог стрельцов Московского государства.
Довольствие десятника было вдвое, довольствие сотника – в десять, а
тысяцкого – в пятьдесят раз выше довольствия рядового ратьера.
Аналогичный ратьерам социально–правовой статус приобрели ротные
пехотинцев, а также взводные, но в сильно усечённом виде.