Но за последнее столетие произошло несколько обвалов, и до замка
Белого Рога теперь можно было добраться только по воздуху, а люди
ни летать не научились, ни дорогу не замостили. Оттого две
последние принцессы дожили до глубокой старости, так и не
дождавшись никакого спасителя, и этот факт меня несколько огорчает.
Возможно, принцессы были некрасивыми и противными, и ради них никто
не стал стараться именно поэтому, но легче от этого не
становится.
Впрочем, у меня в рукаве припрятана козырная карта, которую я
собираюсь разыграть немного позже. Мы с Сильвией решили, что
дракону тогда неминуемо придётся меня отпустить. Но с моим-то
везением, ох... Что, если дракон скажет: «Конечно, ты можешь идти,
но только домой добирайся, пожалуйста, самостоятельно»? И кормить
откажется. Буду, как крыса, жить в тёмном углу и утаскивать крохи
со стола новой принцессы. А по ночам стану в тоске выть на луну в
надежде на прекрасного (или хоть какого уже) спасителя.
Но может, камней и украшений у дракона так много, что можно
вымостить ими себе дорогу на волю, засыпав глубокие пропасти?
Поживём — увидим.
Я решаю, что лучше мне не заглядывать далеко наперёд, потому что
всё равно неясно, что да как будет. Пытаясь вообразить, что может
случиться, я только выдумываю лишние страхи, а ведь всё может пойти
совсем не так, всё может оказаться ещё хуже...
Нет, хватит. Сейчас лучше сосредоточиться на том, чтобы
благополучно дойти во главе процессии до вершины холма — оттуда,
если верить отцу, меня и должен забрать дракон. Ещё некоторое время
придётся вести себя самым лучшим образом, как и полагается
благовоспитанной принцессе. Тут уж придётся постараться, но, без
сомнений, я справлюсь. А что делать дальше, подумаю позже.
За спиной сердито пыхтит отец. Он тащит окованную бронзой шкатулку
с белым рогом, не доверяя её никому из свиты (по справедливости,
шкатулку стоило бы назвать сундучком). И хотя моего отца никак
нельзя назвать старым или слабым, но эта ноша тяжела даже для него.
Да и путь наш неблизок, и, пожалуй, это первый на моей памяти раз,
когда приходится добираться куда-то пешим ходом, а не в
карете.
За отцом следуют все до единого придворные и работники дворца, даже
новички-поварята, а замыкают процессию зеваки из ближайших и не
очень окрестностей, возжелавшие увидеть церемонию прощания с
принцессой. Их так много, что на дороге они не умещаются, идут по
обочинам, топчут цветы. Когда я оборачиваюсь, то даже не могу
разглядеть, где тают края толпы.