Язва.
Вторая красотка, которая фиолетовокудрая, распустила это вот
великолепие едва ли не до пояса, по плечам и слегка на грудь.
Мда, вот это я понимаю грудь, не то что у... Эх, столько ОО на
это рыжее недоразумение потратить. Э-хе-хех.
Так вот, облачена она была в тоже вроде как с виду мундир, но
тут строгостью и не пахло. Это вот — скорее напоминало предмет
высокой моды. Нет, конечно же, как, неверное, могло показаться,
какого-нибудь перебора или излишеств навроде того, когда галунами с
позументами и шнурами всё безвкусно залеплено до состояния, когда
невозможно определить даже цвет ткани, так вот, тут таким и не
пахло. Но вот элегантность, легкая вычурность, изящность и уйма
деталей, размещенных с удивительным вкусом, превращали вроде бы
аналог безликого облачения ее матери в нечто совершенно иного
порядка. А фуражка? Это ж шляпка прямиком с сезонов моды, только в
милитари стиле!
В общем, это вот юное и прелестное воплощение совершенства с
легким акцентом, ну или, скорее, оттенком, хм, фиолетовым — хоть и
не вызывала у меня той же тяги, как ее невероятно харизматичная и
неординарная мать, но с чисто эстетической точки зрения —
доставляла прямо-таки несравненное наслаждение от элементарного
созерцания ее невероятно органичного образа.
— Простите великодушно, в следующий раз постараюсь учесть ваши
пожелания, ваше сиятельство, — прекратив пожирать её глазами,
огрызнулся я этой вредине. После чего достал серебряные карманные
часы на цепочке, трофей с бандитов, театрально глянул на них,
«поцыкал» и картинно заторопился. — Ну, мне пора. Всего хорошего.
Как-нибу...
— Ну зачем же откладывать? — расплылась в крокодильей улыбке
эта... ауч, какая горячая и, по-видимому, исключительно
наблюдательная особа. Ой, как не удобно-то, хорошо хоть штаны у
меня просторные. Ну и, кокетливо поправив идеальную прическу синих
волос, продолжила. — Мы с удовольствием подкинем вас, куда
пожелаете. У нас и кораблик свой есть. Вон.
О-хре-неть! Хочу!
ГЛАВА 14
— Прошу сударь, ее светлость ждет вас, — ласково улыбнувшись,
прегласила следовать за ней эта коварная соблазнительница с двумя
омутами синих глаз.
Ну а я лишь жадно глазел на это великолепие. И я сейчас не о
роскошных интерьерах, и даже не о не менее роскошном фасаде моей
сопровождающей, которая двигалась чуть впереди, предоставляя мне
возможность насладиться оным. Безусловно, и то и другое вызывает
восхищение, но первым делом, как утверждается в одной старой
песенки, для нас, давно и безнадежно заболевших небом, первым делом
вовсе не прелестницы, они увы, потом.