Итак, письмо.
Завершил чтение я, будучи весьма задумчивым, а полушепотом
проговоренная последняя строчка: «... твое рыжее недоразумение», —
вызывала как неясные еще теплые чувства где-то глубоко, так и
желание свалить поскорей в какие-нибудь Нижние Поймы, а то и
прямиком в Пустоши.
«Твоя», значит? Мда-а. Неожиданно, хотя... Стоп, какое еще
«рыжее недоразумение»? Она что, была в сознании, когда я её лечил,
и слышала всё? Вот же ж... А я тогда в сердцах наговорил много
чего... такого. В основном ругал конечно, но и... Эх.
Смысл послания был следующим: Она, мол, наследница знатного рода
и все эти дни пребывала в раздумьях, решая для себя непростую
задачу, поэтому очень извиняется за свое поведение, так как даже
элементарно не поблагодарила за всё для нее сделанное. Считает себя
в неоплатном долгу, но вынужденна держаться от меня подальше, так
как окружена кознями и интригами, а сие чревато не просто большими
проблемами, но и не эфемерной опасностью для жизни меня такого
замечательного, на что она пойти не готова, умышленно для этого
показательно сторонясь. Просила, внезапно, не доверять всецело
княжне, которая хоть и хорошая, но дюже себе на уме. Мда.
В общем, в руках у меня было довольно сумбурное излияние,
начавшееся несколько официально, но вскоре обрело теплоту и весьма
доверительный характер, а закончилось так чуть ли не
признанием.
И вот что мне теперь со всем этим делать? Как в поговорке,
которую моя бабка любила повторять: не мала баба клопоту купила
порося.
— Сударь, мы отправляемся.
— Иду, — не глядя буркнул кому-то из свиты.
Трясясь, хотя наверное колыхаясь, по брусчатке в комфортном и не
сказать что уж очень кричаще роскошном экипаже, коих в кортеже
княжны дозволялось три, я анализировал результаты посещения данжа и
в очередной раз придавался мукам выбора.
С Хвата я взял чуть более 260-ти Сребрых. Как я понял, это
половина из задатка за мою голову, с карманной мелочью, понятное
дело. Его трость была хороша, но не лучше моей с Когтем, которая
пока что была лучшим экземпляром из всех трофейных. Я не стал её
менять, поэтому новая отправилась в багаж к прочим. Бляха-ариефакт
убийцы была похуже моей нынешней. Той, которая с антимагией и
спасла меня в данже от ошеломляющей атаки эльфа, да и не только.
Поэтому и этот трофей — туда же, в кучу. До съема одежды я не
опускался, а вместо часов, на гордо висящей цепочке в кармашке,
оказалась бирка из ломбарда. Мда.