Сквозь всполохи адреналина Лиза различила любимый профиль.
Господи! Что он здесь делает?
— Паскуда! — взревел Похомов, разрезая пространство разъяренным басом. — Сам себе приговор вынес…
— …сука, Борзый…
— Мое тронул, мразь...
Верещагин вышел из оцепенения и принялся отвечать не менее жесткими ударами. Хоть и пропускал немало. У обоих руки были уже окровавлены. Лизу трясло так, что перед глазами плыло, да ноги ватными стали.
Совсем не слушались. Безумие. Понимала, что остановить должна.
Только как?
— Ди… Дима? — позвала, заикаясь. — Хватит… умоляю…
— Ушла отсюда!
От ярости, сквозившей в его голосе, едва в обморок не свалилась. На лбу испарина выступила. Ослушаться такого тона было нереально! Не помня себя от страха, Лиза поплелась в сторону дома. Сделав пару несмелых шагов, услышала бескомпромиссное:
— В машину, Кроха. Я тебя забираю!
Она дошла. Почти. Несколько метров оставалось, когда вздрогнула от громкого звука. Страшного. Это был выстрел. Цепенея от ужаса, развернулась. Реакция была заторможенной, однако сердце уже болезненно сжалось, предчувствуя удар чудовищной силы. Удар, от которого никогда не сможет оправиться. Дмитрий, пошатнувшись, рухнул на колени. Матвей же, напротив, на ногах стол довольно твердо. Сплюнув кровь, направил пистолет прямо в голову Похомова:
— Ну что, Борзый? Сочтемся?
— Нет! — от собственного вопля заложило уши. — Дима!
Ее пронзительный визг эхом отразился от стен просторной комнаты.
Лиза точно ужаленная подскочила с дивана, да тут же обессилено осела прямо на пол. Ноги ее совсем не держали. Колени подкашивались. Волосы липли к вспотевшему лицу. Она горела, словно на костре ее жарили. Казалось, даже легкие полыхают. От того и дышать больно. Беглый взгляд в окно – солнце! Еще день!
Сон. Просто кошмар…
После утренней пробежки девушка чрезвычайно утомилась. Для нее это было столь странным и непривычным, что, желая восстановить силы, она прилегла в гостиной. Видимо, так и уснула.
Сон. Господи, спасибо!
От облегчения спрятала лицо в ладонях и дала волю слезам.
И хорошо все вроде бы…
Так почему же душа на части рвется?
Лиза не видела Похомова уже четвертый день. Ни звонков, ни новостей. Девушка от беспокойства места себе не находила. Ведь и с Данилой он на связь тоже не выходил.
Вдруг случилось что?
— Господи, — всхлипнула, заикаясь, — спаси его! Молю тебя! Защити. Сбереги. А грехи… за них лучше меня накажи...