- А как ты доберешься? – решил я уточнить.
- Так у меня права есть. Машину папину возьму. Вон она, под
окнами стоит.
- Записывай адрес, - фиг с ней, пусть едет. Может так быстрее
разберутся все вместе, что к чему.
Еще через час в нашей квартире было уже семь человек. Кроме
Смородины и парикмахерши, приперлась белобрысая девчонка, ровесница
Светки. Сеструха тоже всех своих знакомых обзвонила. Даже
скорчилась, когда ей ответили на другом конце.
- Птицына, - вздохнула она.
С Птицыной моя сеструха то дружила, то дралась. Сейчас у них,
как раз, был период конфронтации, даже во дворе демонстративно друг
от друга отворачивались. Так что мамка отняла у Светки трубку,
долго успокаивала плачущую девчонку, а потом быстро сбегала за той
в соседний дом.
Теперь к напряженной растерянности женщин-родственниц, пофигизму
Сигизмундовны и моему нарастающему интересу, прибавились страх
Смородины, ойканье парикмахерши и всхлипывания Птицыной.
Где еще хоть один мужик? Я с этими бабами с ума сойду!
- Мам, я типа не курю, но у меня уже голова кругом идет. Пойду,
подымлю на балкон, - сообщил я, а та отреагировала даже слишком
вяло, просто махнув на меня рукой.
Я вытащил сигареты и зажигалку с верха кухонной полки, где они
уже пару месяцев пылились, и направился на воздух.
- Я с тобой! – прошамкала Сигизмундовна. – Тоже покурю,
молодость вспомню!
Меня передернуло. Вот, кто угодно, но только не она!
- И я! И я с вами! – завопила сеструха.
Тут маман ожила, отклеилась от Птицыной и с ужасом поглядела на
дочь.
- Чтоооо?! – с возмущением воскликнула она.
- Да не, - поморщилась Светка. – Я, просто, постою на балконе!
Интересно же на улицу поглядеть!
- Мам, ну ты что! – рассердился я. – Мелкая скорее по губам
получит, чем сигарету.
- Кошмар сплошной с вами! Идите уже!
Сигизмундовна почему-то расстроилась, когда Светка попрыгала к
балкону.
Я вытащил сигарету из пачки, бабка протянула сухонькую руку, в
которую я тоже вложил сигарету.
- Тихо-то как… - мечтательно протянула Сигизмундовна, мастерски
выпуская колечко дыма, и опершись на перила балкона, посмотрела в
даль.
И ведь права старая карга. Ни одного человека на улице. Не
кричат дети на площадке, не бухтят бабки у подъезда, вспоминая
советскую власть, не переругиваются алкаши у небольшого
магазинчика. Лишь одинокая псина периодически лает где-то
вдали.