За задним столиком захихикала вторая половина одноклассников
«неудачников», за нашим же столом все молчали и даже жевать
перестали, и только Мила едва заметно усмехнулась и опустила глаза.
Деграун, злобно ругаясь, поднимался на ноги, его красное лицо
полное злобы и ненависти, уставилось на меня, я же хладнокровно
смотрел на него, ожидая, что же он будет делать дальше:
— Аккуратнее надо, барон, так и покалечиться можно, — сказал я,
видя, что тот не решается предпринимать больше ничего.
— Ты за это ответишь, — буркнул Деграун, шумно выдохнув через
ноздри, и уселся обратно.
— Уходи, Гарван, тебе здесь не рады, — подал голос Борислав.
— Нет, — широко улыбнулся я.
Напряжение за столом нарастало, но решительных действий
предпринимать никто из них не станет, в этом я не сомневался. По
крайней мере, не здесь у всех на виду, где смотрят за порядком
несколько учителей.
Жанна, шумно шаркнув ножками стула, встала из-за стола:
— Идёмте, девочки, кое-кто весь аппетит испортил, — высокомерно
проговорила она.
Одноклассницы растерянно переглянулись, явно не все из них
закончили есть, но всё же нехотя начали подниматься. И только Мила
осталась сидеть, спокойно наблюдая за происходящим и делая вид, что
её это не касается.
— Милана, ты идёшь? — требовательно позвала её Жанна.
— Нет, мне аппетит никто не испортил, я хочу доесть, — спокойно
объяснила она.
— Ну как знаешь, — неодобрительно протянула Жанна и зашагала с
остальными подружками прочь.
За столом остались только Григанский, Быстрицкий, Деграун, Мила
и я. Но они тоже быстро покончили с трапезой и начали собираться. А
Григанский зачем-то прихватил с собой ту тарелку, полную костей. У
меня тут же возникли подозрения на этот счёт, а именно: что кости
могут иметь отношения ко мне. Борислав не шибко-то и умный, ход его
мыслей предугадать несложно. Поэтому я и сам поспешил покончить с
обедом и направился в класс.
До урока оставалось ещё минут десять, и возле класса толпились
девчонки. Жанны среди них не было, а дверь в учебный кабинет
неожиданно оказалась заперта, чего обычно не случалось. Я дёрнул
дверную ручку, она подалась лишь слегка и тут же захлопнулась
обратно — кто-то с той стороны её держал и гадко хихикал.
— Открывайте, — потребовал я.
Мне не ответили, а за дверью засмеялись ещё громче.