Непримирим с самим собой, — доносился писклявый жалобный
голос.
Как верно.
— Покинут ангелом святым
И демон брезгует душой.
Почему? Моя душа настолько гнилая? Даже Сатане не нужна? Как
же такое может быть? Тогда где я?
— Не ждёт меня священный Рай, — продолжал петь тоненький
голосок.
— Нет места для меня в Аду.
Я жизни говорю прощай
Со смертью за руку иду.
Меня послали на убой,
Но я не мёртв и не живой.
Я словно брошенный талмуд
Ни там, ни тут.
Ни там, ни тут? Что за? Веки медленно поднимались,
глаза наполнила тьма ночи. Вдох, другой. Каждый вздох давался с
трудом. Тяжкий груз толстого ствола дерева давил на лёгкие. Он
застрял. Воспоминания медленно возвращались, как и сознание. Дерево
придавило его.
Он почти не чувствовал собственное тело, а сил не осталось даже
пошевелиться. Приятный запах свежего ветра и тёплого мяса наполнил
естество. Рядом с ним был кто-то живой и вкусный. В прилипшем к
спине животе зашевелился голод. Голова чуть сдвинулась, глаза
заметили фигурку. Рядом сидела девочка и напевала странные песни.
Затем веки сомкнулись.
— Бойся тьмы, она ведь прячет
Монстров, от чьих улыбок дети плачут.
Спрячься поглубже, скройся дальше
Ночью слугам тьмы не попадайся.
Руки их остры и цепки,
Хватают быстро, держат крепко.
Не спасёшься от теней ни силой,
Ни магией и не молитвой, ты бессилен.
Фиама прервалась, ей показалось, что шуршали совсем рядом с ней.
Она поёжилась от холода, прислушалась к шорохам, но ничего не
услышала, кроме сиплого дыхания. Дочь ашуры закрыла рукой нос и
рот. Глупо боятся если это моё собственное дыхание. Но
хриплые вздохи продолжались. Фиама вылупилась в ночь, зубы
застучали во рту. Она боялась посмотреть вокруг небесным взором.
Полукровка набрала в лёгкие воздуха и произнесла первое, что пришло
на ум. Голос её дрожал и звучал весьма жалко:
— Раз, два, ночь вступает в права. Три, четыре, раскрывайте
глазки шире. Пять, шесть, полукровку будут есть. Семь, восемь, Тень
придёт сегодня в гости. Девять, десять, хочет Тень тебя прирезать.
— Закончив, Фиама самой себе хотела отвесить пощёчину. Нашла, что
вспомнить и кого приманивать в темноте ночного леса!
Она уже хотела произнести тираду на весь лес, как вдруг
услышала:
— Что?
Фиама не поняла, возможно она сама произнесла это вслух. Она
растерялась и стала прислушиваться, когда до слуха долетел новый
вопрос.