Он поднял руку (обычно он вел машину двумя руками, симметрично расположив их по обе стороны руля) и показал на приборную панель. Огоньки привычно горели. Температура. Время. Уровень воды. Масло. Скорость. Расход топлива.
– Питер…
– О, смотри!
В нескольких сотнях метров впереди крошечная, груженная сверх всякой меры фигурка стоически маячила в лужице света.
– Кто-то голосует. Я остановлюсь, да?
– Нет!
Тон ее голоса отбил у него всякое желание перечить, хотя до сих пор они редко упускали возможность проявить милосердие к посторонним.
Человек на дороге с надеждой поднял голову. Окутанный светом фар, он превратился – на мгновение – из слабо различимой человекоподобной фигуры в нечто индивидуальное. Автостопщик держал в руках картонку с надписью «Хитрау».
– Странно, – заметил Питер, когда они промчались мимо. – Будто нельзя просто сесть на метро.
– Последний день в Британии, – отозвалась Беатрис. – Последний шанс развлечься. Наверно, спустил всю валюту в пабе, полагая, что ему еще хватит на поезд. Еще каких-то шесть кружек – и вот он на свежем воздухе, трезвея, а все, что завалялось в кармане, – билет на самолет и один фунт семьдесят пенсов.
Вполне правдоподобно. Но если и так, зачем бросать в беде заблудшую овцу? Не в правилах Би бросать кого-то в трудной ситуации. Он снова повернулся к затененному лицу и с тревогой заметил слезы, мерцающие на подбородке и в уголках рта.
– Питер… – сказала она.
Он снова снял руку с руля, в этот раз чтобы сжать ей плечо. Впереди над шоссе висел знак с изображением самолета.
– Питер, это последняя возможность.
– В каком смысле?
– Заняться любовью.
Индикаторы на приборной панели мягко вспыхнули и замигали – тик-тик-тик-тик, когда он направил машину в полосу, ведущую к аэропорту. Словосочетание «заняться любовью» билось в оболочку мозга, стараясь пробраться внутрь, хотя места для него там не было. Он чуть не сказал: «Ты шутишь», но хотя Би обладала тончайшим чувством юмора и обожала посмеяться, она никогда не шутила по поводу действительно важных вещей.
И пока они ехали вот так, чувство, что они не на одной волне, что в критический момент для них важно разное, проникло в машину, словно неудобный попутчик. Он думал – он чувствовал! – что вчера утром они попрощались как следует и что это путешествие в аэропорт – просто… послесловие или почти послесловие. Вчерашнее утро было