– Хорошо, –
коротко согласился Гиб Аянфаль, – а остальные? Где они?
– Там, –
Гэрер указал рукой на горизонт, – под волнами, пропитанными
Неизведанным. Потому я не могу увидеть их наверняка. Лишь интуиция
подсказывает мне.
– Это
плохо, – ответил Гиб Аянфаль. – Неизведанное будет терзать их, как
и меня. Гэрер, отчего оно так жестоко? Даже теперь, когда захватило
тут всё? Разве не должно оно было прийти в какое-то
равновесие?
– Оно
молчит, – негромко ответил Гэрер и направился к поселению Бурой
башни. Гиб Аянфаль пошёл за ним следом. Он запомнил последние слова
правителя и счёл, что они выражали долгое бытие Гэрера здесь уже
после того, как все его спутники заснули небытийным сном. Кто его
знает, сколько Гэрер вглядывался в тёмную пустоту Неизведанного,
являвшего ему образ погибели…
Когда они
проходили мимо сорока странников, Гиб Аянфаль поднял голову и,
взглянув на предводителя, сказал:
–
Каами-Рай!
– Да, –
проговорил Гэрер, – он тебе нравится?
– Больше
всех! – тут же признался строитель. – Нет, они все замечательные и
смелые, но он – особенный.
– Многие
так считали. Знаешь, его мать Садхи прозвали Багряницей не только
за неистовый характер, но и за немалую любовь к алому цвету. В
камне этого не видно, но у первой десятки бегущих должны быть
ярко-алые волосы, как и у самой Садхи, при этом очень похожие на
твои.
И Гэрер с
улыбкой подцепил тонким пальцем прядь волос, лежащую на плече у Гиб
Аянфаля.
Строителю
его слова показались странными. Они глубоко врезались в его
сознание, пошатнув прежде незыблемое осознание своего места в
труде, которым он обладал с самого пробуждения.
– Это,
наверное, случайно так вышло, – упрямо возразил он, как будто Гэрер
стал ставить под сомнение правильность его рабочей точки, – я –
строитель! И к странникам не имею никакого отношения. Я не знаю,
кто моя мать и даже не имею догадок. Но, наверное, аба взял меня у
какой-нибудь творицы, которая создаёт строителей, есть ведь такие?
Я был его учеником, продолжателем его дела. К чему ему был странник
на моём месте?
– Да,
пожалуй, воспитывать странника Альтасу было бы трудновато, –
согласился Гэрер с едва заметной усмешкой, – он асай степенный и
потому порывистость служителя Салангура пришлась бы ему не по
нутру, хотя он справился бы. А ты летаешь очень быстро – я заметил
это, когда наблюдал за твоим прыжком.