– Да что вы мне такое рассказываете, – начал было я, распаляясь гневом, но он уставил на меня палец, как револьвер.
– Извините, но теперь я говорю. Если бы судей набрали со школьной скамьи, возможно, они приняли бы ваши показания за чистую монету; но на это рассчитывать не приходится. Подумать только! Человек, о котором вы даже не слышали, дарит вам восемьдесят три миллиона, потому что, видите ли, когда-то с удовольствием прочел книжку, которую вам заблагорассудилось сочинить? И суд должен в это поверить?
Адвокат достал из роскошной шкатулки сигарету и закурил ее от стоявшей возле чернильницы золотой зажигалки.
– Может быть, вы объясните мне, в чем дело? – сказал я, стараясь сохранять хотя бы наружное спокойствие. – Что угодно господину Кюссмиху? Чтобы я разделил с ним тюремную камеру?
– Доктор Кюссмих будет очищен от всех предъявленных ему ложных обвинений, – произнес адвокат Трюрли и выдохнул дым в мою сторону, словно отгоняя назойливое насекомое. – Боюсь, в камере вам придется сидеть одному.
– Погодите. – Я все еще ничего не понимал. – Он подарил мне замок... Зачем? Он хочет взять его обратно?
Адвокат важно кивнул.
– Так какого черта было дарить? Ведь я не просил, я не знал – а-а-а... он боялся, что на замок наложат арест, конфискуют, да?
Лицо адвоката не дрогнуло, но у меня словно шоры упали с глаз.
– Ладно, – сказал я воинственно, – однако замок все еще мой, мой по закону...
– Не думаю, что вам это что-нибудь даст, – ответил он равнодушно. – Дарственная настолько невероятна, что признать ее недействительной – пустячное дело.
– Понимаю, поэтому он дал ложные показания... Но, если судьи в это поверят, загремит он на пару лет...
– Не знаю, что вы понимаете под словом «загремит», – сказал Трюрли. – Истцы давно уже добивались суда. Об этом знает каждый, кто читает газеты. Доктор Кюссмих находился в нелегком положении, поскольку первое заключение экспертов оказалось не в пользу «Мильмиля». Вы использовали его минутную слабость, душевный кризис, вызванный тревогой за благосостояние семьи. Он поступил вопреки моему совету – я убеждал его, что правда восторжествует и мы выиграем процесс. Так оно и будет. Поэтому дело не дойдет до ареста имущества для взыскания суммы иска. Суду придется выяснить только одно: как вы, иностранец, пытались нажиться на чужой беде.