Впрочем, мне было наплевать, хотелось
растянуть сегодняшний вечер, чтобы он длился как можно дольше. Ведь
с завтрашнего утра опять начнется круговерть тренировок. Хотя, я
уже успел привыкнуть и ощущал себя каким-то другим человеком что
ли. Даже засапожник на правой лодыжке почти не мешал, а будто
наоборот, придавал уверенности.
- Да достало! – ответил он. – Пашешь
и пашешь, как проклятый, а конца и края не видно. Весь в земле.
Я-то работы не боюсь, ты меня знаешь, но лучше уж что-то другое
найти.
У меня возникло стойкое ощущение, что
такое со мной уже происходило. Ну да, ведь всего недели три назад
мы втроем сидели за этим же столиком во дворе харчевни, пили пиво и
предвкушали предстоящее гуляние. Правда, сейчас здесь было гораздо
больше народа, потому что соседние столы заняли пришедшие вместе с
мытарем дружинники. Они же и веселились больше всех.
- Можно в Брянск пойти, - вдруг
заметил Роман. – Там сейчас на наместнических верфях плотники
нужны. Отец говорил, что мытарь людей искал.
- И будете по горло в опилках, -
пожал я плечами. – Тоже не самое лучшее.
- Ну тебе-то откуда знать, ты же ни
дня на земле не работал, - внезапно для меня огрызнулся Павел. –
Возишься со своими травами и мазями.
- Да нет, как-то уже не вожусь, -
пожал я плечами. - А если серьезно, что с тобой случилось, Паша? Ты
чего злющий такой?
- Да, ему отец запретил с Сашкой
встречаться, - ответил Роман за нашего общего приятеля. – Вот Пашка
и психует. Батя, видишь, хочет, Саше мужа найти из дружинников или
купцов. Короче, в город ее отправить. Та, естественно в рев, но он
ни в какую, даже не слушает.
Надо же, походу не только у меня
неурядица в отношениях. Правда, в своих проблемах я сам виноват, а
тут отец. Деревенский староста здесь самый главный и против его
решений никто пойти не может: он ведь и судья, и в городе многих
знает – мытарей, дружинников. Значит через Сашку решил дальше в
люди выбиваться.
- Да и правильно, - Паша налил себе
еще пива, залпом опустошил кружку и грохнул ей по столу так, что
наши подпрыгнули. – Мы с вами кто? Селяне как есть. На земле
работаем всю жизнь, а потом нас в эту же землю и положат. А вот они
– сами посмотрите – настоящие хозяева жизни.
Дружный хохот нескольких луженных
глоток оглушил меня. Я повернулся и увидел толпу дружинников,
смеявшихся над одним из своих товарищей, который только что
сверзился со столба. Лазать по нему – такая забава у нас, на
площади это бревно вкопано, сколько я себя помню. В праздники его
щедро смазывают жиром, а к колесу, прибитому на верхнем конце,
привязывают какие-нибудь безделушки типа сладостей или дешевых
украшений.