Роман уже успел собрать из длинных
сырых веток треногу, на которую подвесил котелок, а теперь сидел на
бревнышке и что-то помешивал деревянной ложкой.
- Игнат ушел, - проговорил он, когда
мы подошли ближе. – Сказал, что воду искать. Та, что в бурдюках, на
кашу пойдет.
- А найдет? – спросил Пашка. – Не
хотелось бы завтра на сухую дальше идти.
- Квас еще есть, - заметил я. – Да и
найдет, скорее всего. Лес большой, ключ там или ручей отыщется. Да
и не в степи мы, чтобы от жажды помирать.
- Много ты о той степи знаешь, -
Павел взял топор и принялся рубить притащенные нами дрова на более
мелкие, чтобы в очаг уместились.
- Знаю только, что она есть, - я
усмехнулся. – Вообще, странно это, парни. В первый раз из
Васильевского выехали, да так, чтобы не в обозе торговом. Там-то
совсем иначе: и стражники есть, да и остальные мужики не промах. А
сейчас, вот, одни совсем.
- Трусишь? – не упустил шанса
подколоть меня Пашка.
- Сам же знаешь, что нет, - мотнул я
головой. – Непривычно просто. Вот так вот, одни, без взрослых, в
лесу. В первый раз в жизни, хотя нам по восемнадцать уже. Раньше-то
кто мешал? Собрались бы, да пошли хоть в ту же рощу, там посидели
бы у костра… Нет ведь, не думали даже о таком.
- Игнат нас многому научил, - заметил
вдруг Ромка. – Даже не про то как биться, а прочие премудрости. Он
другую жизнь нам показал.
- Пожалуй так, - я не мог не
согласиться с тем, что смысл в словах Романа имеется. – Лишь бы она
слишком короткой не оказалась.
- Так ты что, знаешь что-то? – Пашка
посмотрел на меня с подозрением. – Зачем мы в Брянск-то идем?
- Я сам не сильно больше вас знаю, но
вроде как чтобы денег добыть. А потом дальше учиться пойдем, но в
другое место уже, не в Васильево. Но куда – не знаю. Думаю, далеко
куда-то.
- А к чему он тебя готовит-то? –
Павел никак не мог угомониться. – Он нам тогда сказал, что ты – сын
его старого друга. Кто твой отец?
На моей памяти он начинал этот
разговор в четвертый или пятый раз. Каждый раз я отвечал ему одно и
то же, каждый раз он соглашался, но потом забывал. Я не знал,
сколько еще мне придется утаивать от друзей, зачем я вообще покинул
родную деревню. Да и, если честно, понятия не имел, как они на это
отреагируют.
Как вообще можно такое представить:
Олежа, деревенский паренек, на соседнем подворье выросший,
оказывается сыном великого князя Кирилла, слава о котором разошлась
так широко, что некоторые уже сказки о его богатырской силе и
подвигах сочиняют. И, как назло, никаких богатырских замашек за
мной-то и не замечалось.