- А награбленное как продавали? –
спросил Игнат.
- Через углежогов, - бесхитростно
ответил разбойник. – Там в лесу ручей есть. Если выше по течению
пойти, запруда будет. Ее углежоги устроили, чтобы вода была, у них
избы там и засеки. Вот, когда они уголь в город везут, мы добычу им
отдавали. А потом забирали деньги и товары.
- Правильно говорят, что ни углежог,
то пьяница и вор, - усмехнулся Пашка, но остальные его веселья не
поддержали.
- Засидку вашу в лесу я нашел, -
проговорил Игнат, смотря прямо в глаза разбойнику. – И товарищей
твоих тоже, так что со всей ватажки ты последний остался.
Расскажешь, где деньги держали, они вам все равно без
надобности?
- Ты думаешь, у нас там великие
ценности скоплены? - невесело усмехнулся бандит. – Да мы с селений
едой в основном и брали, много ли с крестьян возьмешь? Есть всегда
хочется, а лишнего попросишь – в следующий раз тебя дружина
встретит. Четыре месяца назад ходили с двумя другими ватажками
торговца одного брать, но и там гроши получили и уже все пропили,
да на девок спустили. Немного совсем денег на черный день в углу
избы закопано.
- Понял, - кивнул старик, и
повернулся ко мне. – Закончи с ним.
- В смысле? – не понял я.
- В прямом, - ответил старый солдат и
тут же зло продолжил. – Я тебя как ножом бить учил, чтобы
наверняка? В грудь, под седьмое ребро. А ты все в брюхо норовишь:
сначала волкулаку туда вилы засадил, теперь вот этому кишки
выпустил. Покажи, чему обучен.
Спорить смысла не было. Я подошел к
закрывшему глаза и как-то съежившемуся в ожидании удара бандиту, и
всадил лезвие засапожника ему в грудь, снизу-вверх и с поворотом,
так, чтобы достать до сердца. Тот дернулся пару раз, а потом обмяк
и перестал дышать.
Я ожидал от себя какой-то реакции,
думал, что меня снова будет рвать, но ничего не почувствовал, хотя
зарезал не угрожавшего мне разбойника, а безоружного привязанного к
древесному стволу человека. Но будто ткнул тренировочным клинком в
столб, на которых мы отрабатывали удары. Выдернул засапожник, вытер
его о рубаху мертвого ватажника и спрятал обратно за голенище.
Голову главарю Игнат отрезал
собственноручно, после чего завернул в рубаху одного из бандитов.
Пояснил, что с собой возьмем, заявить о себе таким образом для его
плана полезно будет. Правда, о деталях этого самого плана
рассказывать наотрез отказался, заявив, что всему свое время.