Брянское городище. Поздняя осень
54-го года от Последней Войны.
В Брянске я был во второй раз в
жизни, и впечатление разительно отличалось испытанного мной в
первый. Может быть, дело было в погоде, ведь в прошлый раз мы
приезжали сюда ранней осенью. Возможно, что у меня просто было
плохое настроение.
Да, каменная крепость, окруженная
вторым рядом стен, уже деревянных, внушала уважение и трепет,
особенно мне, выросшему там, где самого простецкого частокола нет.
И даже представить не получалось, что этот город может быть взят
врагами. А уж дома из настоящего кирпича, да огромный, на целую
площадь раскинувшийся рынок, где торгуют не только местными
товарами, но и тем, что доставляют купцы из дальних стран…
Однако ж теперь я увидел другое
обличие стольного града. Остановились мы в пригороде, причем не со
стороны Десны, где расположились речные причалы, верфи, дома
торговцев и ремесленников, а со стороны леса.
Те дома, скорее напоминавшие жалкие
хижины, ни в какое сравнение не шли с добротными избами
Васильевского села. Да даже курная избушка разбойников, в которой
мы ночевали, давала сто очков форы вперед. Улочки были грязные, и
то тут, то там бегали мелкие стайки ребят, сбившихся в банды.
Но и тут жизнь била ключом. Были
здесь шинки и харчевни, которые, если честно, не внушали мне
доверия, а еще работали ремесленники. Пока шли по улице, я успел
заметить вывески над кузницей, пекарней и сапожной мастерской.
Странно, что рабочий люд не нашел возможности поселиться в более
безопасном месте. Или, может быть, их оттуда выдавили
соперники?
Сейчас я шел в город и периодически
ловил на себе оценивающие взгляды мрачных молодых мужиков. Уверен,
будь дело ночью, они не отказались бы познакомиться с содержимым
моего кошелька. Но сейчас на дворе стоял день, и рискни они напасть
в открытую, один или двое точно опробовали бы на себе остроту меча,
снятого с трупа Федьки Широкого.
В город я отправился в одиночку,
парни же с Игнатом намеривались продать весь наш запас шкурок: и
те, что заготовили в Васькином, и те, что взяли добычей с
бандитского логова. В город они их тащить не стали, чтобы не
платить пошлину, что было вполне логично. Ну а мне старый солдат
сказал взять мешок с отрубленной головой и идти в ратушу.
У городских ворот меня остановили
стражники, спросили, как зовут и откуда иду, но, по-видимому,
оценив дорогую одежду и узнав, что я не собираюсь ничем торговать,
пропустили с миром.