Подобравшись к гнезду ткачей на
расстояние броска гранаты, Берта отыскала в стене подходящую для
укрытия широкую щель, которая должна была защитить отчаянную
авантюристку от взрывной волны и поражающих осколочных элементов
гранат. А от последующего за взрывом огненного сполоха уберечь ее
должен был уже непосредственно сам МБПП, изготовленный из
огнеупорного материала. Информацию о жаропрочности мобильной брони
повышенной проходимости ушлая девица узнала самостоятельно, выудив
всю инфу о функционале МБПП из электронной библиотеки Седьмой
Юго-Западной учебно-тренировочной базы (куда проникла, разумеется,
через Системную сеть будучи уже рекрутом нашего дежа).
Понимая, что на второй бросок времени
«ткачи» ей точно не дадут, Берта решила максимально нарастить
убойность своей первой и последней попытки, для чего соединила все
пять имеющихся у нее гранат в одну связку.
Дальше, сконцентрировавшись, она в
мельчайших подробностях вспомнила все советы инструктора трунга, и
технически правильно исполнила бросок, до автоматизма отработанный
утром на полигоне. Не глядя куда унеслась связка гранат, Берта тут
же втиснулась в защитную щель. Благополучно пересидела там
оглушительный взрыв и последовавший за ним жаркий огненный смерч, и
осторожно выглянула из укрытия. Убедившись, что все «ткачи» мертвы,
Берта выбралась из щели и, больше не таясь, побежала в дальний
конец пещеры… Дальше мы остановили ее рассказ. Что было после
взрыва, все прекрасно знали по собственному опыту.
А еще через три дня, когда, во время
очередного виртуального замеса, я буквально вырвал отчаянную
девчонку из клешней стерха, между нами с Бертой неожиданно
вспыхнуло взаимное притяжение, и как-то так само собой получило в
тот же вечер после отбоя мы оказалась вдвоем на узкой армейской
койке, под одним одеялом.
Глава 13. Взломщик и
интуиция
Густой ельник трещал и ломался под
натиском исполинской туши тресурк-взломщика. Этот похожий на
жука-скарабея (только в полтора моих роста высотой) рух ломился
сквозь непролазную чащобу, как танк, ничуть не смущаясь
разносящегося на многие километры окрест треска, от ломаемых
жвалами древесных стволов.
А кого, собственно, ему было
опасаться? Имперской техники с крупнокалиберными орудиями по
близости чуткий рух не ощущал. А гранаты и «рогачи» горстки
брошенных ему на перехват жал для почти полуметровой панцирной
брони монстра были, что называется: как слону дробина. Броня
толстых, как бревна, конечностей руха была немногим тоньше, плюс
тресурк-взломщик обладал феноменальной регенерацией и был способен
за считанные часы полностью восстановить или заново отрастить
искалеченную часть тела.