- Не можешь драться, тогда не
мешай!
И взяла дело в свои ручки.
Прошипела тому, что слева:
- Фарл, ты сможешь на ладонь
приподнять правый локоть?
Фарл прошипел мне в ответ:
- Я сделаю это, госпожа.
- Делай!
Мужик сжал зубы и здоровой левой
рукой потянул окровавленную правую вверх. Он не издал ни стона,
лишь лицо его побледнело и покрылось потом. И как только рукоять
его кинжала полностью мне открылась, я качнулась влево, крепко
ухватила это четырехгранное шило с локоть длиной, и прыгнула,
одновременно вырывая из ножен оба клинка. Да, теперь уже я.
Девчонка-магичка же словно скорчилась где-то позади, в один миг
превратясь из действующего лица в зрителя.
Прыгала я всегда хорошо. Силой это
тело обделено не было, да и доспех действительно был непростым. Я
не знаю, была ли Мирланда в курсе насчет возможностей ее лат, но
три метра до выстроившихся полукругом волков я преодолела одним
прыжком. А потом… потом я танцевала, едва успевая отслеживать
происходящее вокруг сквозь решетчатое забрало глухого шлема. Кинжал
волку в глазницу, прыжок, перекат… другой волк повисает на клинке –
острие пронзило ему шею и вошло в мозг. Теперь распластаться на
секунду, выдергивая мизерикордию и чувствуя, как надо мной
пролетает туша Твари. И снова вскочить, выпрыгнуть высоко и сверху,
добавляя к силе рук вес своего тела и доспеха, обрушить два
стальных жала в загривки сразу двух врагов, перерубая им обоим
хребет. Еще перекат, еще прыжок… уходя от одного из волков
проскальзываю под брюхом другого, не забывая вспороть ему потроха
на всю длину лезвия. По наручи царапнули зубы, слегка вмяв металл.
Я рывком развернулась и железным кулаком с маху вдолбила клыки в
глотку твари. Не глядя, отмахнулась острием кинжала еще от одной,
почувствовав: попала.
Время для меня будто бы остановилось.
Я танцевала с двумя кинжалами в руках среди черных волков герцога
Аргайла и убивала их. Убивала беспощадно и неотвратимо, всеми
известными мне способами. Я сейчас на какое-то время сама стала
смертью, и твари почувствовали это. Не в силах сопротивляться
отданному им приказу, они продолжали нападать, бросаться на меня,
но в их движениях я чувствовала ту же обреченность, какую еще
несколько секунд назад я чувствовала в мыслях Мирланды. И в
какой-то момент ощутила: больше не осталось никого.