Меня эта картина возмутила до глубины
души. О том, чтобы пройти мимо, не могло быть и речи. Я забыла и
про секретные ножики, и про свой рост, и про писклявость. Я
остановилась у ржавой ограды и изо всех сил постаралась, чтобы мой
голос звучал хоть немножко грозно:
- Что, смельчаки, нашли кого-то
слабее себя?
Шестерки замерли и принялись смотреть
на главаря, ожидая его реакции на мою наглость. Олежек отложил
гитару в сторону, приложил ладонь к уху и лениво изобразил
удивление:
- Ась? Кто-то что-то вякнул?
Потом сделал вид, что только что
разглядел меня. И противным сюсюкающим голосочком, каким взрослые
любят говорить с младенцами, принялся острословить:
- О, кто к нам пожаловал! А у меня,
как назло, конфетки с собой нет. Ты, девочка, иди к мамочке. Тут
большие дяди отдыхают.
Ну да, Олежек про меня знал только
то, что я здесь живу. Я вообще не любительница просвещать соседей
насчет деталей личной жизни.
- Не хами фиксатый! – пошла я на
обострение. – А то, глядишь, неприятность какая случится.
- Ути какие мы грозные! – продолжал
нарываться Олежек, не забывая подпинывать котенка. Что может
случиться? Описаешься? Или заплачешь?
И, видимо, потеряв терпение, перестал
сюсюкать и угрожающе добавил:
- Вали отсюда, шмакодявка! А то не
погляжу, что малая, пустим по кругу за гаражами.
Меня затопила холодная ярость. Я
словно вновь оказалась среди черных волков герцога Аргайла. Вот
только волк здесь был лишь один, остальные – так, шакальё.
- Что-то ты, козел, в конец берега
потерял, - совершенно сознательно хамила я. – Тебе как, зубы не
жмут?
- Ну все, сикилявка, ты
допросилась!
Олежек поднялся с лавочки, передал
одному из свиты гитару, выдал распоряжение:
- Глядите, чтобы этот, - он кивнул на
котенка – не удрал.
И, оскалясь фиксой, лениво двинулся
ко мне, на ходу разминая кисти рук.
Я только этого и ждала. Ну не с руки
мне драться с этим дылдой стоя на земле, слишком большая у нас
разница в росте. Да и руки у него длинные. Бить всерьез – еще
покалечу, потом пришьют превышение необходимой обороны. А так –
самое то, что доктор прописал.
Я поднырнула под трубу ограды, легко
вспрыгнула на ближайшую ко мне лавочку, мелкими шажками пробежала
вперед, и как только достигла нужной дистанции, резко крутнула
эффектный приемчик, что среди пацанов называется вертушкой. Я ведь
говорила, что ношу тяжелые ботинки на толстой подошве? Ну так вот.
Вчера от такого ботинка пострадал один козел, сейчас пострадает
другой. Вот только опять, как и вчера не рассчитала. По моим
прикидкам, удар должен был прийтись в кончик подбородка. Потом
нокаутированный уголовник сложится, а шестерки побоятся что-то мне
вякнуть. Но Олежек дернулся, попытался не то уклониться, не то
пригнуться и вышло… я даже не знаю – лучше или хуже.