Лоскутья кожи словно ужасная ткань
вывернулась и обнажила грудную клетку.
- О! - издать восторженный возглас в
такой ситуации мог определенно лишь полный безумец или настоящий
профессионал; кем из них был Маркин сказать сложно, но определенно
он не был дураком. - Какие прелестные косточки! - Тонкие пальца
мягко касались странных утолщений на грудине. - Это же настоящий
рыцарский панцирь! - вдруг в сочленении костей он нащупал какой-то
металлический кусочек. - Вот значит как... Пуля! - Большой и
указательный палец держали деформированную пулю. - Но почему не
видно следов хирургического вмешательства?! Где швы? Где
они?
Это было страшное зрелище, ужасающее
своей сюрреалистичностью. Вспотевший небритый мужичок с горящими
глазами ковырялся в человеческих останках. Голыми руками он что-то
поднимал, отодвигал, потом снова приподнимал...
- … Все, пора, - буркнул он, закидывая
тело ветками и мхом. - На это я даже и не надеялся.
До лагеря он добрался к вечеру. Его
одежда была насквозь мокрой, хоть выжимай!
- Где же ты в такую сушь воду то
отыскал, Семен? - со всех сторон слышались легкие
подначки.
- Что же меня купаться не позвал? Я бы
пошла...
- А ведра то, ведра, где?
Он лишь смущенно разводил руками —
мол, дурак, чуть в болоте не утоп. Именно так с улыбкой на губах он
бы и добрался до своей землянке, если не одно но... Из-за дерева
прямо на него вышла высокая девушка в мужских брюках и солдатской
гимнастерке. Ее распущенные волосы волной растекались по плечам и
пропадали на спине.
Он встал, как вкопанный. Улыбка,
которую он мгновение назад так щедро раздавал, медленно
превращалась в неопределенную гримасу. Она тоже остановилась... Их
разделяло несколько метров.
- Леся, солнышко мое, что ты тут
делаешь? Пошли домой, пошли, - какая-то закутанная в шаль женщина
встала между ними и попыталась ее увести. - Ну, что ты
заупрямилась... Командир же сказал тебе...
Девушка смотрела прямо на него, а ее
ярко-синие глаза, казалось, прожигали в нем страшные раны. «Это же
она! - его сердце ухнуло в бездонную пропасть, увлекая за собой и
его самого. - Это же та самая девка из села!».Перед глазами словно
наяву встала часто прокручиваемая в мозгу картина... Медленно летит
пуля. Видна каждая ее щербинка, каждая бороздка... Вот она касается
легкого девичьегоплатья и от него летят клочья ткани и плоти.
Стреляет второй. Карабин дергается словно живой, выбрасывая
золоченную гильзу куда-то в высокую траву! Снова попадание! Девушку
делает шаг назад... На ее бледном лице ни кровинки, только глаза
сверкают синим пламенем... Еще выстрел! На животе расцветает
кровавый цветок!