Стоя возле иллюминатора, Ёл наблюдал за тем, как планета
уменьшается в объеме, и превращается из гиганта в небольшой
шарик.
- Однажды, Элг, - сказал он, обращаясь к своему другу. – На этой
планете зашелестят густые леса, в них появятся динозавры, и прочие
представители древней фауны. Я не знаю, сколько пройдет лет, но
появятся человекоподобные обезьяны, которые со временем приобретут
все более и более человеческий облик, постепенно превращаясь в
человека. Вот бы увидеть своими глазами этот процесс. Что бы уже
никто не мог сомневаться в происхождении человека, чтобы не было
теорий и гипотез, а были только достоверные факты. Факты,
свидетельствующие о том, как обезьяна превратилась в человека.
- Почему ты так уверен в том, что человек произошел от обезьяны?
– с легким оттенком иронии спросил Элг.
- А откуда же еще мог появиться человек? – возразил Ёл. – Любое
современное биологическое существо могло возникнуть только в
результате эволюции. Другой возможности нет. А предками человека
могли быть только человекоподобные обезьяны. Других животных,
близких по строению к человеку, просто нет.
- Не знаю, - помедлив, произнес Элг. – Эта теория кажется мне
какой-то нелепой, наивной что ли. Мне кажется, здесь что-то не
стыкуется. Например, это никак не объясняет наличие у человека
разума, а у современных обезьян их отсутствие.
От этих слов Ёл почувствовал легкое раздражение.
- У тебя на этот счет есть иная теория? – спросил он. – Что ты
предполагаешь?
- Я просто не знаю, что предполагать.
Ёл вздохнул, и бросил еще один взгляд в иллюминатор, за которым
продолжала уменьшаться третья планета.
- Эх, если бы мы могли дожить до этого момента, когда состоялся
бы переход от обезьяны к человеку. Тогда бы я тебе лично преподнес
доказательства теории эволюции, теории происхождения видов.
Звездолет постепенно наращивал скорость, и вскоре он покинул
пределы солнечной системы, и взял курс на двойную звезду
Сириус.
Ёл сидел в высоком кресле, в котором, по традиции, должны были
сидеть именинники. С обеих сторон его окружала аллея с редкими и
довольно вялыми деревьями. Прямо от кресла начиналась узкая
дорожка, по обеим сторонам которой стояли близкие и друзья Ёла. Все
они медленно и размеренно били в ладоши, громко ведя счет своим
хлопкам.
Ёл, сидящий в кресле, чувствовал легкое смущение и, одновременно
с этим, радость и душевный подъем. На его голове была повязка с
именем и датой рождения. Этот обряд, уже давно всем поднадоевший,
был необходимым атрибутом каждого юбилея. А он, в этот день, был
юбиляром.