Жизнь на Цельсии продолжала идти своим чередом, но начинали
сбываться пессимистические прогнозы. В связи с огромным увеличением
продолжительности человеческой жизни технический прогресс стал
замедляться. Нет, он пока еще не останавливался совсем, но все же,
темп его значительно уменьшился. Люди, почувствовав, что впереди у
них большой запас жизни, перестали стремиться к познанию
непознанного. Темп людской деятельности замедлился. Люди, достигнув
шестисотлетнего возраста, и оставаясь при этом молодыми, больше не
стремились к достижению каких-то целей. Когда человеческая жизнь
была ограничена коротким сроком, человек стремился успеть как можно
больше в своей жизни. Теперь же, когда впереди была вечная
молодость, таких стремлений не стало. Человек перестал спешить.
Кроме того, на планете резко снизилось количество детей. Мало
кто горел желанием оставить после себя потомство. В этом не было
нужды, человечеству не грозило вымирание. Да и никто больше не
спешил заводить детей, брать на себя обузу. Вместе с тем исчезли
безрассудства, свойственные молодежи. Больше никто не совершал
логически бессмысленных поступков. Больше никто не влюблялся, не
шел ни на какие подвиги ради любимых, ни на какие
самопожертвования. Это все умерло. Человек, достигнув
шестисотлетнего возраста, становился черствым, и все больше
замыкался в себе, стараясь жить в свое удовольствие. А эти
удовольствия сводились в основном к тому, чтобы жить тихо и мирно,
ни во что не встревая.
Все меньше и меньше становилось праздников, карнавалов и прочих
увеселений. Люди, внешне оставаясь молодыми, становились стариками
в душе. И жизнь становилась слишком скучной и слишком
однообразной.
- Похоже, вечная молодость сотворила с людьми злую шутку, -
как-то сказал Элг Ёлу.
- Ты думаешь? – спросил Ёл, не совсем уверенный в том, что ему
хочет сказать Элг.
- Конечно. Ты посмотри, наша цивилизация останавливается.
- Останавливается?
- Да. Людей перестает радовать жизнь. Они все больше живут ради
того, чтобы есть. Просто есть, чтобы жить. За столько прожитых лет
люди перепробовали все, что можно только перепробовать, все виды
удовольствия. Нас уже ничто не радует.
Ёл хмыкнул, и пожал плечами.
- Не знаю, меня по-прежнему интересует биология, ничуть не
меньше, чем в молодости. И я с большим вниманием слежу за тем, как
развивается жизнь на третьей планете.