Он вскинул одну бровь вверх, явно не ждал, что я посмею заговорить.
– Делаю что? – безэмоциональный вопрос.
– Держите меня тут.
– Ты – кукла, игрушка. Такие, как ты, не заслуживают ничего, кроме использования, – его стальной голос пробирает до мурашек. – Как и ответов.
– Я живой человек! Это незаконно.
– И что ты сделаешь? Кукла должна радовать своего хозяина, открывать рот только для одной цели.
Его явно забавляют и эта ситуация, и моя борьба за свободу. Я никто, и звать меня никак, а у него деньги, связи, и нет чувств.
– Я не ваша вещь! Вы бесчувственный мерзавец! Отпустите меня! – гордо заявляю я, хотя внутри всё трясётся.
Тимур встаёт со своего места, обходит стол и садится на него прямо передо мной.
– О свободе можешь забыть, – делает он шаг в мою сторону. Кладёт руки на плечи. Давит. – Пора приступить к своим прямым обязанностям.
Нет…
Тимур
– Хорошо, – трясущимися губами говорит девушка, – если я вам чем-то обязана, я отработаю и вышлю вам деньги, – смотрю на неё с неприязнью.
– Решаешь не ты. Решаю здесь я.
– Я тоже имею право решать, – сжимается под моим взглядом, подтягивая к себе окровавленную ногу.
– Ты из себя ничего не представляешь. Я смотрю и вижу пустоту.
Настя трепещет от моих грубых пальцев, сжимающих её плечи.
– Ты приступаешь к работе немедленно. Займёшь место Татьяны.
Я вызываю к себе Сергея и приказываю объяснить Насте, в чём будут состоять её обязанности. Охранник молча ждёт, пока девушка поднимается с кресла.
– И пусть примет ванну, – брезгливо бросаю я.
От этой особы больше хлопот, чем пользы. Но заниматься сексом с измазанной грязью и израненной девушкой не доставляет удовольствия. Я всё больше укрепляюсь в мысли, что правильно сделал, не выбрав её моей сопровождающей. Она не соответствует этой задаче, не понимает, где находится и с кем. Привести её на вечеринку – подписать себе позорный приговор. Настя хорошо будет смотреться со шваброй и тряпкой, нежели в роскошном платье и на каблуках.
Захожу в свою спальню, задёргиваю плотные шторы, раздеваюсь и ложусь в кровать. Резкая боль в руке напоминает о недавнем скандале и сумасбродстве новой гостьи. Сжимая рукой осколок, я не чувствовал ничего, кроме злости на неё. Девушку нужно сломить и перевоспитать. Чтобы скромно поднимала глаза перед тем, как задать вопрос, а не вела себя на манер деревенской сумасшедшей.