Решившись, Люсьен через окно влетел в горящий соседний дом, и
через дым, на ощупь, двинулся к противоположному концу здания. В
середине пути от споткнулся обо что-то, жалобно застонавшее, но не
обернулся. Зацепился верёвочкой, на которой висел его нательный
знак в виде святой семёрки, от чего чуть не упал. Люсьен рванулся
вперёд, и верёвочка лопнула, а семёрка отлетела куда-то в сторону.
Вслепую, чувствуя подступающее удушье, он касался руками двери,
ощупывая, в безумной надежде найти замок. В последний миг, когда
перед глазами уже заплясали разноцветные пятна, Люсьен нашарил
пальцами петельки, и, отперев дверь, с диким кашлем вывалился
наружу, прямиком возле своего дома.
Ползком, не имея сил подняться, он добрался до калитки.
Его отчий дом обрушился и пылал. С трудом пробираясь к
развалинам, проходя под горящими яблонями, мальчик пустыми глазами
бездумно водил по обломкам. Из-за огня было светло, как днём. И
вскоре взгляд Люсьена зацепился за одну деталь.
Из-под обломков выглядывала рука. С воплем бросившись к телу,
Люсьен обессилевшими руками попытался сдвинуть массивные брёвна,
стиснувшие человека. Напрасно. Коснувшись ладони, обжигающе
холодной и твёрдой, почти окоченевшей, мальчик понял, его дед
мёртв. Гарсен Берсар оказался погребён под крышей собственной
кузни, где честно трудился всю жизнь.
Встав на покачивающихся ногах, Люсьен побрёл к дому. Вернее, его
остаткам. За спиной медленно утихали звуки битвы, а дракон
торжествующе ревел. Похоже, он наконец расправился с доставучими
противниками. Возможно, вскоре монстр доберётся и до Люсьена, но
ему уже ни до чего не было дела.
Не боясь обжечь руки — и обжигая их, — он откидывал в сторону
обломки дома. Те что не мог передвинуть, не трогал. Так, склонив
спину и обливаясь потом, он трудился, как проклятый каторжник. Лишь
бы только не думать! Ни одной мысли в голове чтобы не было!
И всё же, он её нашёл.
Когда Люсьен достал мать из обломков, всю переломанную и
искалеченную, она ещё дышала. Открыв свою невероятно красивые
глаза, Эстель в последний раз посмотрела на сына.
— Мама, я тут, — прошептал Люсьен, баюкая её голову на коленях.
Из глаз текли слёзы. — Мама, я тут. Мама, пожалуйста, только не
умирай. Пожалуйста…
Где-то недалеко взревел дракон и над головой захлопали крылья,
но Люсьену было плевать.