В немертвых колдунов немедленно полетели стрелы, дротики, чары,
пули. Даже несколько пушечных ядер. Дварфийские артиллеристы,
видимо, и бывшие причиной относительно быстрой гибели костяных
драконов, проворно развернули свои орудия. И не промазали. Вот
только все их усилия оказались бесполезными. Отвлекшие от себя
внимание мертвые колдуны возвели прочнейшие магические барьеры,
которые помогали им выиграть время. Причем в достаточном
количестве, чтобы действующие на громадную площадь чары убили
большинство скопившихся в укреплении солдат. А когда тех не станет,
редкие обладатели надежных защитных амулетов и умелые маги окажутся
просто погребенными под лавиной нежити. Их останется слишком мало,
чтобы сопротивляться напору орды тварей.
— Ага, Шаризед, значит. — Гоблинская марионетка уставилась на
верховного лича непроницаемым забралом шлема и принялась копаться
под доспехами, что-то выискивая. — Черт, да где же это? А, нашел!
Стоять, не двигаться! Федеральное бюро расследований, отдел
контроля за сверхъестественными преступлениями! Ты арестован по
обвинению в незаконном пересечении магической границы Соединенных
Штатов Америки и поступках, порочащих государство перед межмировой
общественностью! Ты имеешь право хранить молчание, все, что ты
скажешь, может использоваться против тебя в суде!
— Эээ… Что… Но… Как же это…
У Шаризеда отвисла лишенная плоти нижняя челюсть. Однако
говорить могущественному покойнику это ничуть не мешало. Он смотрел
на маленький кусочек картона, который гоблин держал в руке, и его
серое пламя медленно угасало. Нет, оно не исчезло совсем, но
утративший контроль над чарами лич явно стал вливать в него в
два-три раза меньше энергии. Серый туман стал куда менее
концентрированным, и защитники слегка воспрянули духом. И тут же
начали изо всех оставшихся сил бить нежить, за время их
подавленного состояния почти перехлестнувшую через стену.
Личи окружили Шаризеда еще несколькими магическими щитами.
Использовали на нем чары, снимающие последствия паралича,
оцепенения и прочих хитрых проклятий. Запустили в Тимона парочкой
ледяных стрел, чтобы заставить коротышку защищаться и сбить ему
концентрацию. Не помогло. Сочетание неизвестных в Арсароте букв,
маленького портрета зеленого гоблина и изображения какой-то птицы
без всякой магии ввергло сознание могущественного колдуна в
настоящий ступор. Краем глаза Фиэль заметила, что кукла коротышки
сделала Холхюку какие-то непонятные знаки. И тот, кивнув, начал
швыряться ледяными снарядами в ближайших вурдалаков. Причем
действовал невероятно древний и опытный демонолог едва ли в одну
двадцатую часть своей силы, изображая из себя довольно
посредственного колдуна. Который медленно приближался к переднему
краю сражения. Туда, где осыпалась часть стены и на обломках
осевшей башни стояли самые главные враги.