— Это измена! — обрадовался маршал Наритос, наблюдая за тем, как
летевшее в лича пушечное ядро меняет траекторию, сбитое выпущенной
Фиэль огненной стрелой. — Я всегда знал, что вам, нелюдям, доверять
нельзя! Взять предателей!
Солдаты покосились на аристократа. Подумали. А потом в
большинстве своем сделали вид, что они глухие и контуженные.
Парочка услужливых холуев среди них, конечно же, нашлась. Но им
заступил дорогу лично принц Ксальтас, окутанный пламенем, словно
факел.
— Холхюк, ты готов? — Гоблин не обратил внимания на враждебные
действия вероятного претендента на корону Олерона.
— Угу, — коротко и ясно ответил охотник на демонов, медитируя
над посохом, чтобы как можно скорее получить возможность снова
воспользоваться своим лучшим оружием. — Защиту с него снимите.
Впрочем, стрелы лучников уже летели в собиравшегося с силами для
нового заклятия лича. Десяток их возведенный им барьер принял, но
как только одиннадцатая клюнула мертвого мага в плечо, с костяных
пальцев сорвалась мерцающая синим светом сфера. И в то же мгновение
алая молния подожгла прошедшего перерождение колдуна сектантов.
Последний удар волшебника почти достиг группки из трех
солдат-мечников, но был перехвачен метнувшимся наперерез зеленым
побегом. Фиэль устало опустила руки, наблюдая, как выращенная ее
магией лоза распадается обледеневшими осколками.
— Я боюсь спросить, но… — Ксальтаса мучили сомнения. А также
боль в превращенных в кровавое месиво пальцах левой руки, которой
он заслонил лицо от ледяной стрелы. — Эта схватка выглядела
спланированной. Словно вы готовились к ней. Специальное оружие,
специальная магия…
— Я уже давно задумывался о том, как именно уничтожать
восставших из мертвых колдунов и пришел к парадоксальному выводу:
чтобы окончательно их умертвить, требуется сначала поймать
противников живьем. Ну, настолько, насколько вообще к ним применимо
подобное определение. — Марионетка окуталась темным вонючим дымом.
Видимо, настоящему Тимону надоело сидеть в свернутом пространстве
или же он просто торопился спрятать полученные обманкой
повреждения, чтобы не выдать ее природу. — Не испытывающие тревоги
за себя враги будут до последнего пытаться если не освободиться,
так уничтожить кого-то из пленителей. Живые ведь не воскреснут, в
отличие от них. И в это время, по всем расчетам, мертвые колдуны
должны проворонить настоящую опасность.