Ночью я был насильно вырван из объятий милосердного сна: на меня
плеснули холодной водой, после чего я услышал звонкий удаляющийся
смех. Что характерно, звона или скрежета доспехов не было,
проклятая девчонка явно была не на «дежурстве», а просто приперлась
посреди ночи, чтобы сделать мне пакость. Послышалось недовольное
ворчание кого-то из охраны.
На следующее утро, когда Каросс наблюдал за процессом кормежки,
я невзначай обронил:
- Чисто между прочим, родители этой мелкой дряни знают о том,
что их дочурка страдает… - тут я обнаружил, что не знаю, как на
этом языке будет «шизофрения», и закончил: - тяжелой формой
душевного заболевания?
Каросс никак не изменился в лице.
- Родители «этой мелкой дряни» мертвы вот уже десять лет. Изетта
– единственная выжившая душа в деревне, где ты однажды славно
порезвился.
- Господи, это какая-то ошибка! Я в пять лет всю деревню
вырезал, что ли?!! – воскликнул я и с сарказмом добавил: - а хотя
ничего странного, чтобы успеть убить шесть тысяч человек к
пятнадцатилетию, я должен был начать с пеленок…
В этот день меня ожидало еще одно чудовищное потрясение.
Ближе к обеду начали приводить новых узников, худых и в таких же
кандалах, как и мои. В камеру напротив моей посадили бородатого
человека с очень неприятным лицом, которого я мысленно сразу
окрестил Бармалеем. И буквально с первого взгляда, которым мы с ним
обменялись, он повел себя так, словно мы давние знакомые.
- Надо же, - ухмыльнулся он, - какая удача. У вас наверняка есть
план, не так ли, мастер?
- Это вы мне? – осторожно уточнил я.
Мои слова произвели на него сильное впечатление: кажется, он
крепко удивился.
- Ну да, вам, мастер…
- Мы разве знакомы? И почему вы называете меня «мастер»?
- Вообще-то, двадцать лет назад я был вашим учеником… Вы меня
забыли?
Пять минут спустя я уже знал, что это тюрьма для магов и
чернокнижников, а я, оказывается, один из самых печально известных
некромантов, ставший живой легендой – хотя верней будет сказать
«кошмаром» – еще лет сорок назад.
Мои новые товарищи по несчастью, когда до них дошло, что
легендарный коллега – всего лишь пятнадцатилетний подросток, не
понимающий, как он тут оказался, быстро потеряли ко мне
интерес.
- Ну вот тебе и ответ, - сказал рассудительный и чуть
саркастичный голос из соседней камеры, так что говорящего я видеть
не мог. – У мастера действительно имелся план, и он его блестяще
осуществил, став первым, кто сбежал из этой дыры за последние
пятьсот лет… Хоть и не совсем в классическом понимании.