Калитка в воротах двухэтажного особняка приоткрылась, и из неё
выскочила... Глинда? Я еле узнал её по рыжим космам да здоровенному
фингалу на половину лица. Девушка успела переодеться в тёмно-синее
платье с белым передником поверх, и нацепить на голову смешную
шапочку на завязках.
— Добро пожаловать домой, хозяйка Хильд! — звонко прокричала
она, перебивая нарастающий шум голосов на площади. — Банька скоро
натопится, а ужин на столе!
Хильд схватила меня под руку и поволокла за собой в калитку. Как
только мы оказались на небольшом дворе, зажатом воротами, сараем и
основным зданием, с площади грохнул нестройный хор голосов:
— Ура хозяйке света Хильд!
И ещё раз, громче и слаженнее:
— Ура хозяйке света!
— Ура хозяйке!
Валькирия вздохнула.
— Ну, теперь долго не успокоятся. Игор! Игор!
— Здеся я, хозяйка.
Из сарая высунулся лохматый седой мужичок, в овечьей жилетке и
меховом треухе.
— Выкати им бочонок вина. Пусть порадуются.
— Мы его на праздник урожая берегли, — проворчал Игор, однако
поковылял к углу здания. Я заметил, что левую ногу ему заменяет
деревянная палка.
— Обойдёмся пивом, — Хильд потащила меня дальше, к распахнутой
двери в дом.
Мы поднялись на высокое крыльцо, прошли через тёмный, без окон,
тамбур — и попали в просторный зал, освещённый редкими свечами на
длинном столе. Хотя закатное синее небо с оранжевыми облаками
справлялось с освещением лучше: четыре окна в толстой каменной
стене были достаточно большими.
Возле стола хлопотала Глинда — расставляла тарелки, раскладывала
деревянные ложки. Аромат горячей ухи ударил мне в нос, как только я
вошёл в зал. В животе заурчало, да так громко, что, наверное, за
воротами был слышно. Хильд рассмеялась и подтолкнула меня мимо
стола к незажжённому камину, возле которого стояли два массивных
деревянных кресла.
— Не урчи, с голоду не помрёшь. Сейчас Марта тебя быстренько
осмотрит, и поешь. Марта, у нас раненый!
Я остановился возле кресла, завертел головой в поисках этой
«Марты». Но кроме Хильд, сбросившей треуголку на стол и с ворчанием
избавляющейся от нагрудника, в зале никого не увидел. Даже Глинда
убежала.
Куча тряпья в кресле рядом со мной зашевелилась, заставив меня
вздрогнуть. Из тряпок высунулась сначала одна рука, затем вторая.
Появились маленькие ножки. Вынырнула голова с пепельного цвета
волосами. Сверкнули чёрные глаза на милом детском личике.