Фух, еле протиснулась! Мальчишки
взглянули исподлобья, у меня с ними маленькая война за место под
солнцем, повадились было мой хлеб из-под руки таскать! Выдала
одному гадёнышу затрещину, второму сразу полегчало.
День клонится к вечеру, это
хорошо, таверна закрывается примерно через три часа после заката и
Йарина не волнует тот факт, что посетитель чего-то там не доел.
Недопивших выкидывает вон вышибала, а девчонки-подавальщицы
вежливо, но непреклонно выпроваживают недоевших. Таверна таверной,
но его отель содержится на уровне нашего трёхзвёздочного приюта для
туристов. Понятное дело, вай-фая тут нет, как и интернета, зато
белье чистое, пол моими усилиями сверкает, стекла в окнах почти
прозрачные, посуда сияет. Пыли тоже нет.
Ага, вот и яма, сливаем вёдра,
но вот куда отсюда девается содержимое бог весть. Каждый день яма
полнёхонька под шляпку, утром прихожу — пусто! Надо торопиться
назад, иначе Тарса прицепится не на шутку. Она родненькая сестричка
хозяина и выступает в роли неусыпной и бессменной охраны хозяйского
добра. Полагаю, что к этому добру причислены все слуги, начиная с
горничных и заканчивая последней замарашкой вроде
меня.
Коромысло наш Марис сработал
очень удобное, крюки выковал его дружок-кузнец, есть тут такой
Вайда, и теперь вся округа пользуется плодами моего прогрессорства,
а денежки за изобретение имеют оба новатора. Меня они милостиво
исключили из числа учредителей компании «Рога и копыта». Не думаю,
что деньги большие, откуда в этой Занюханке богачи? Но сам факт
весьма показателен, не страна, а сплошные барыги, а уж наша мадам
Лира настолько жадна, что и отца родного продаст за пару
серебрушек.
Надеваем коромысло, разворот —
бамс! Это я вовремя развернулась. На земле валяются оба ведра,
рядом отдыхает в беспамятстве господин кучер из свиты той малышки в
смешном наряде, а за моей спиной ржёт Марис собственной персоной!
Лихо я кучера приласкала железным крюком по уху.
Вот скотина, это он привёл сюда
этого урода? Значит, ты, тварь, повеселиться захотел?! Не знаю, что
Марис увидел на моём лице, но смех оборвался резко, глаза
заметались, а сам немаленький мужик в ужасе попятился, как малое
дитя при виде бабайки... и тут же стремительно присел! Мать моя,
четырёхзубые вилы пронеслись над моей головой со свистом и
воткнулись в стойку амбарных ворот — аккурат над его головой,
прищемив пышные волосы.