На зависть охотничьим псам Гырр встал на след, миновал три коридора, поворот, сторожку со спящим караульным. Убивать сидов оказалось еще проще, чем волчат-переярков. Почему же тогда они владеют людьми, а не наоборот? Наверное, дело в острых полосках железа, палках с наконечниками-жалами, в том, что кони и псы им служат…
Покои Мак Тьорлов не охранялись. Запомнившуюся фигурку боец разглядел на ворохе шкур у прогоревшего камина. Желудевые глаза глянули в упор.
– Гырр, – произнес человек, ударяя себя в грудь.
– Фан’л’ог, – помедлив, ответила женщина. Человеческой речи она либо не помнила, либо не знала никогда.
Мужчина махнул рукой, показывая на окно:
– Бежим. Лес – дом.
Фан’л’ог покачала головой, не понимая.
– Гырр – сильный. Гырр прокормит двоих.
Ответ тот же.
Отчаявшись в уговорах, Гырр напряг плечи и руки. Покрасовался. Потом сделал вид, что вылезает из окна и бежит. Вдохнул полной грудью, показывая свободу, показал на себя, после на Фан’л’ог.
В этот миг хлопнула дверь, в комнате стало тесно от вооруженных сидов и рычащих псов. Гырр сжал кулаки, с вызовом заревел.
Из толпы шагнул Лох Ойнах.
– Бюэхан! Вот я тебя… Ко мне!
Рука сида потянулась к ошейнику. Гырр отшатнулся и прорычал, коверкая хозяйскую речь:
– Эмах! Прочь!
В другое время Дамах Лох Ойнах удивился бы поразительным способностям любимца, но не сейчас, под угрозой потери лица перед ярлом.
Узкая ладонь рванулась к загривку Бюэхана, как рогатая гадюка. Так некогда Лох Ойнах ловил и укрощал строптивых волков. Гырр оказался быстрее хищников. Его пальцы сомкнулись на жилистом запястье сида. Сжались. Кость хрустнула, заставив Лох Ойнаха дрогнуть и отпрянуть.
– Спускайте собак! – резкий окрик Мак Гегры перекрыл царящий шум.
Псы бросились вперед. Не охотничьи, ловчие. Обученные не убивать, а хватать и удерживать.
Но Гырра-то учили убивать!
Рычащий комок покатился по зале, влетел в камин, поднимая облако пепла.
Один пес забился, судорожно пытаясь вдохнуть изломанным горлом. Второй, жалобно скуля, полз, волоча задние лапы.
– Сети!
Мелкоячеистые сети опутали и человека, и собак. Дальше в ход пошли веревки с петлями и цепи.
Баюкая сломанную руку, Лох Ойнах наклонился над Гырром, вздохнул:
– Ты разочаровал меня, Бюэхан.
Фан’л’ог прижималась к коленям побелевшей от гнева Мак Тьорлы. Голос сиды звенел закаленным клинком: