…Кудасов с сожалением доел свою половинку бублика, стряхнул крошки с кожаной куртки, вздохнул и подумал о том, что разводить Андрея будет тяжело… Во-первых, душа к этому не лежит, а во-вторых, интуиция у парня и впрямь необычная… Какое-то время шефу 15-го отдела удавалось уклоняться от встреч с журналистом, ссылаясь на грянувшие в начале октября девяносто третьего кровавые события в Москве, – дескать, обстановка осложнилась, всех «на казарму» перевели… Но события-то в конце концов закончились, а в Питере и вовсе ничего особенного не было… Никита Никитич снова вздохнул и попытался внутренне подготовиться к неприятной беседе с подполковником Щегловым…
Машина уже поворачивала с Литейного на Каляева, где располагалась служебная стоянка автомобилей ГУВД.
Кудасов, наверное, не слишком бы удивился, если бы узнал, какой разговор состоялся за неделю до начала раскрутки темы с заявлением Гришковца в одной симпатичной русской баньке под Репином. Баня и впрямь была великолепной, да и то сказать – люди, парившиеся в ней, все же не у станков работали и не за учительскими столами штаны протирали. В этой баньке парился сам Виктор Палыч Говоров, а компанию ему на тот раз составлял некто Иваныч – один из самых влиятельных людей в бандитском мире Питера, кстати говоря… Только знали это немногие, Иваныч афишировать себя не любил, братвой управлял из-за кулис, а на людях предпочитал появляться в кепке, козырек которой всегда закрывал половину его лица… Простая братва его зачастую и вовсе не знала: задержит РУОП, бывало, каких-нибудь быков, они на допросах про бригадиров своих много чего расскажут, а про Иваныча молчат – не знают такого… Иногда лишь кто-то вспомнит мелькнувшего где-то на каком-то сходняке «мужика в кепке».
Повод для большого разговора с Иванычем у Антибиотика был самый серьезный, однако собеседники к основной теме переходить не спешили – баня, она, как известно, суеты не терпит. Русская баня – это прежде всего ритуал, и Виктор Палыч был одним из самых ревностных его блюстителей. Антибиотик любил и просто попариться от души, и разговор серьезный в бане составить. Виктор Палыч был тонким психологом – в парной человек голенький, не прикрытый ничем, незащищенный. Голому, с одной стороны, врать тяжелее, а с другой – его тянет на откровенность с другим голым. Да и мысли в бане иной раз неожиданные приходят – видать, температура способствует и влажность, мозги нестандартно начинают работать…