Конгерм снова закричал, стаю птиц
накрыла ещё одна вспышка света — разлетались по ветру перья, уши
разрывались от множества криков. Ветер дул в сторону нападавших,
относя их от меня, но они каждый раз собирались в тучу заново.
Понемногу их становилось меньше, самые слабые падали в море, но их
всё ещё оставалось чудовищно много.
Свет, исходивший от Конгерма,
понемногу ослабел и погас. Едва это случилось, вся гигантская стая
сорвалась на него и окружила фетча, словно рой разъярённых пчёл.
Мой защитник попытался взмахнуть крыльями, но не смог — слишком
много клювов и когтей вцепилось в него. И на моих глазах все начали
падать в неспокойное море.
Вместе с моим фетчем.
— Нет! — заорал я, глядя, как тёмное
облако метунлось к волнам.
Я бросился к самому краю скалы,
силясь разглядеть происходящее.
Как же ему помочь? Не мог же я
отрастить из задницы крылья и полететь, размахивая топором в
единственной целой руке. Воин из меня сейчас был скверный. Зато я
всё ещё мог чертить руны.
Я расковырял рану, добыл больше
крови и принялся торопливо писать на древке посоха защитную рунную
вязь для фетча. Конгерм бил крыльями, раздражённо смахивая
облепивших его пернатых, но понемногу спускался к морю.
Прокричав заклинание, я направил
посох на орла. Они спустились за скалы, почти к самой толще воды —
камни закрывали мне обзор, я почти ничего не видел. Лишь слышал
страшные крики, завывания ветра и хлопанье крыльев.
— Арнгейл, как ты?
— Плохо. Кажется, я себя
переоценил.
Я растерянно опустился на колени.
Боль усилилась, теперь из рваной раны потекла кровь. Я кое-как
замотал её куском оторванного подола рубахи. Ненадолго, но
остановит. Хотя сил у меня почти не оставалось.
Что делать? Я не мог лишиться сейчас
ещё и фетча. Он был последним, кто связывал меня с Нейдландом.
Сванхильд свой выбор сделала. Остались только я и мой дух. Если ещё
и он погибнет по моей вине...
Мне стало холодно, смертельно
холодно — снова налетел ветер, я уже почти не слышал птичьего
сражения в его песне. Сил хватило лишь на то, чтобы взяться за
посох. Я повалился набок, стараясь не сорваться со скалы, и
прикоснулся к кристаллу.
— Предки из рода Химмелингов, взываю
к вам, — прохрипел я, обхватив самоцвет окровавленной рукой. — Мне
нужна ваша помощь. Помогите защитить моего фетча. Возьмите с меня
жертву. Возьмите кровью и плотью, золотом и железом, прахом и
пеплом, но помогите ему. Дайте силу, что может его спасти.