— Цирк устроила ты, Эвелина. Я уже повторял – ты должна слушать меня беспрекословно.
Он вдруг провёл костяшками пальцев по моей скуле и этот жест не был романтичным. Я вздрогнула, словно меня коснулось нечто жуткое, затаила дыхание и едва удержалась, чтобы не зажмуриться.
— Если твоя память слишком коротка, то я напомню – твоя жизнь в моих руках, Эвелина. Твоё счастье, что ты двойник ведьмы с нужными мне магическими данными.
— Иначе позволили бы мне умереть, да? — выдавила жалобно, пересилив свой страх.
Мужчина выпрямился, и его волосы мазнули меня по лицу холодным шёлком.
— Это уже неважно, — отозвался он.
Я заметила, что его глаза начинают становиться нормальными – человеческими. Лицо разгладилось, и теперь надо мной возвышался обычный человек. Ха-ха, очень уж он «обычный».
— Инициация предполагает потерю невинности. Желательно, чтобы ведьму инициировал сильный маг. В твоём случае он должен быть тёмным. Светлый «обнулит» твою спящую силу и ты станешь пустышкой.
— А может, я светлая ведьма? — посетила меня гениальная мысль.
— Нет, — хмыкнул лэрд. — Ты – тёмная.
— Может, вы ошибаетесь, — прищурилась с подозрением.
Маг коротко одними губами улыбнулся и произнёс:
— Будь ты светлой, то не смогла бы вынести моего присутствия без защитных амулетов дольше одной минуты. Ты давно была бы мертва, Эвелина. Это первое. И второе – ты пользуешься моими артефактами, насквозь пропитанными моей силой, и снова заметь, ты всё ещё жива.
У меня не было цензурных слов, чтобы выразить всю степень моего возмущения и негодования.
Нашла только одно, что сказать:
— Я не желаю, чтобы моим первым мужчиной стали вы! Предпочитаю сама выбирать кандидата на роль инициатора моей силы!
Маг лишь одну бровь приподнял, а затем небрежным тоном уведомил:
— За своё поведение ты лишена артефакта «Хлебосольный стол». Отныне, еду тебе будет приносить слуга. А насчёт твоего требования – забудь. Я сам всё решу, кто и когда.
Это нечестно и возмутительно!
Но не успела даже с кровати встать, чтобы хорошенько пнуть Вейнера по коленке, как он уже исчез.
Внутри меня вскипела волна жгучего гнева, превратившись во что‑то жёсткое, колючее, болезненное, и этому чему‑то срочно нужен был выход, иначе начну пылать изнутри.